Розы для Роуз Кэтрин Джордж У Роуз Драйден, управляющей книжным магазином в маленьком городке, день расписан по часам: работа, отдых дома, встречи раз в неделю с симпатичным Энтони Гареттом... Кэтрин Джордж Розы для Роуз ГЛАВА ПЕРВАЯ С утренней почтой Роуз получила ярко-малиновый конверт. Это ее позабавило, и она улыбнулась, но улыбка тут же исчезла, стоило девушке вынуть из конверта неподписанную открытку, поздравление с Днем св. Валентина – иначе говоря, валентинку, украшенную красной розой. Насупившись, Роуз начала изучать конверт, но почтовая марка ничего ей не говорила. Постояв в задумчивости минуту или две, девушка отнесла свою ежедневную корреспонденцию в маленький офис, находившийся в задней части книжного магазина, и поставила открытку на видное место, чтобы повеселить Бэл. Скорее всего, валентинка была розыгрышем. Роуз зажгла свет в торговом зале, включила компьютер и кассовый аппарат, поставила пластинку Шуберта для звукового фона и отперла двери магазина, приготовившись принять первых покупателей. Как обычно, это были мамы, только что проводившие своих чад в школу и теперь жаждущие приобрести книги для их развития. В течение первых тридцати минут Роуз занималась поиском необходимых наименований и оформлением заказов на доставку книг, которых не оказалось на складе. Попутно она успевала болтать с покупательницами о подростковых школьных увлечениях и новинках бульварного чтива. Внимание к покупателям в целом и к каждому в отдельности являлось негласным правилом частного книжного магазина, где работала Роуз, пусть даже в их городке конкуренцию ему могли составить только супермаркет да многочисленные газетные киоски. Когда Бэл Каммингс, подчиненная Роуз и ее подруга, явилась в магазин, она покатилась со смеху, заметив конверт с валентинкой. – Поздравляю, старушка! Слушай, босс, я тебе завидую. Мой любимый никогда не отличался такой сентиментальностью. – Глазки Бэл Каммингс поблескивали, пока она готовила кофе. – Наверняка это от Энтони. Я, правда, ожидала чего-нибудь посущественнее... в его возрасте, – усмехнулась Роуз. – Думаешь, от Энтони? – протянула подруга разочарованно. – Ты встречаешься с ним в выходные? – Да собиралась, но мы перенесли наше свидание на сегодня, потому что завтра Энтони встречается с сыном. – Роуз быстро допила кофе. – Ладно. Я разгребу здесь, пока не прибыла новая партия книг. Бэл удалилась обслуживать покупателей, и Роуз принялась перебирать бумаги, отыскивая счета. Настроение оставляло желать лучшего. Анонимная открытка ничуть не порадовала ее. Вечер пятницы Роуз нравилось проводить в одиночестве. Поработав с бумагами часок или два, она любила полежать в теплой ванне, поужинать чем-нибудь легким на диванчике перед телевизором и завалиться спать пораньше, полистав перед сном что-нибудь из бульварных романов. В эти выходные сын Энтони остался дома один. После развода родителей Маркус жил с матерью в Чэстлкоме. Лиза Гаретт, его мать, уехала на уикенд, и Энтони, ее бывший муж, решил развлечь сына, посвятив ему не только воскресенье, но и всю субботу – день, который они обычно проводили с Роуз. Роуз тепло относилась к Маркусу и подозревала, что и он не питает к ней отвращения, хотя знакомы они были совсем недолго. Ее удивляло только, что подросток охотнее проводит время с отцом, чем со своими сверстниками. Роуз вполне устраивало, что Энтони проведет лишний день с сыном. Она была бы не против, если бы он провел с ним и пятницу: неделя выдалась тяжелой и, закончив дела, Роуз чувствовала себя абсолютно не в состоянии одеваться и куда-либо идти. Но что делать – ее домашним ужинам Энтони предпочитал самый дорогой ресторан в их городке. Роуз встречала Энтони Гаретта еще в школьные годы, но знакома с ним не была. Их представили друг другу вскоре после его развода. Энтони когда-то работал бухгалтером в Чэстлкоме, но потом переехал в Лондон. Теперь, когда Энтони приезжал в Чэстлком повидать сына и провести субботний вечер с Роуз, он останавливался в «Короне». Роуз знала, что Энтони специально выбирает для их совместных обедов самые людные места. От него недавно ушла жена, и он старался, чтобы их общие друзья почаще видели его с молодой элегантной управляющей из книжного магазина. Энтони открыто гордился отношениями с женщиной намного моложе его, и Роуз подчас чувствовала себя трофеем. Впрочем, ее это не раздражало. Во время ланча Роуз и Бэл были, как обычно, заняты. Роуз закончила проверять партию книг, поступившую утром, и отобрала заказы клиентов, поставив их на отдельную полку. После этого она отправилась в офис перекусить сэндвичем. – Для тебя почта, босс. – Бэл заглянула к ней в кабинет. – Но я не жду писем... – Роуз с удивлением осмотрела длинный, в двух местах перевитый лентами сверток. Она чуть не поперхнулась, когда извлекла оттуда ярко-красную розу на длинной ножке. – Эй, ты в порядке? – тревожно спросила Бэл. – Да-а... Просто подавилась. – Я-то думала, что роза вызовет у тебя романтическое настроение, – поддразнила ее Бэл. – От кого она? – Сейчас выясним. – И Роуз набрала номер местного цветочного магазина. – К сожалению, ничем не можем вам помочь, – ответили ей. – Ваш тайный обожатель подсунул утром под дверь записку с заказом, отпечатанную на компьютере, и необходимую сумму денег. – Босс, ты хорошо себя чувствуешь? Ты сегодня немного рассеянна, – заметила Бэл. – Со мной все в порядке. – Роуз с отвращением посмотрела на розу. – Но я ненавижу подобные сюрпризы. Если вся эта валентиновая суматоха – дело рук Энтони, я ему сегодня устрою! – Но Энтони сделал бы заказ по телефону – как обычно. – У него полно друзей в городе, любой мог согласиться подсунуть под дверь цветочного магазина записку и деньги. – Мне кажется, это очень романтично, – заметила Бэл и ушла в торговый зал обслуживать многочисленных покупателей. Оставив таинственный подарок в кабинете, Роуз отправилась вслед за ней. * * * Закрыв магазин на ночь, Роуз просмотрела груду счетов и заказов на школьные учебники, с минуту подумала и решила отложить работу на завтра: эту субботу она проведет в одиночестве, и времени для копания в бумажках будет предостаточно. Когда Роуз поднялась на второй этаж, зазвонил телефон. Девушка сняла трубку, но услышала только тяжелое прерывистое дыхание. – Кто звонит? – строго спросила она. Голос, от которого мурашки побежали по коже, прошептал имя Роуз, и связь прервалась. Роуз нервно нажала на кнопку определителя, но безрезультатно. Ладно, какой-то идиот просто решил пошутить, убеждала она себя, пока варила крепкий кофе, чтобы немного успокоиться. Она наполнила водой пустую бутылку из-под молока, воткнула туда розу и поставила ее на подоконник. Глядя на прекрасный цветок, девушка задумалась. «Роза для Роуз», – вдруг услышала она мужской голос с легким шотландским акцентом. Странно. Слова прозвучали так отчетливо, как будто их обладатель находился рядом с ней в комнате. Много лет Роуз безуспешно пыталась забыть этот голос. Во всем виновата проклятая валентинка – она напомнила о событиях, которые давно канули в Лету. Потом этот странный телефонный звонок... И роза. Роуз вдохнула пьянящий аромат, и призраки прошлого закружились в голове. Но сегодня она не стала их отгонять. Роуз Драйден поступила в университет, когда ей исполнилось восемнадцать лет. Девушке хотелось в полной мере насладиться всеми радостями студенческой жизни, но она была довольно застенчивой и робкой. Обнаружив, что придется снимать квартиру с двумя товарками – Корнелией Лонгфорд и Фабией Деннисон, Роуз и вовсе расстроилась: обе девушки были старше и излучали непоколебимую уверенность в себе. Однако они оказались очень дружелюбными и приветливыми и тут же принялись опекать новую подружку, заботясь о том, чтобы Роуз не пропускала ни одного студенческого мероприятия. Счастливая оттого, что стала их подругой, Роуз быстро привыкла к студенческим вечеринкам, к шумной, вечно галдящей компании сверстников. Сначала она завидовала способности светловолосой Корнелии всегда выглядеть элегантно и недюжинному уму Фабии, который та скрывала за ветреной болтовней, но потом быстро освоилась и к концу первого семестра успела побывать на всех вечеринках, включая и рождественский бал. Вместе со сверстницами она готова была до хрипоты спорить о том, как сделать этот мир лучше. Несмотря на бурную студенческую жизнь, Роуз твердо решила получить приличный диплом и училась усердно. Параллельно она постигала науку, как растянуть полпинты легкого пива на целый вечер, поддержать ни к чему не обязывающую беседу и отшить не в меру навязчивого кавалера, не понимающего намеков. – Такая наука называется здравым смыслом, – объяснила ей многоопытная Кон. Поскольку Роуз никто не нравился всерьез, она обращала внимание только на недоступных, а следовательно, безопасных молодых людей. – Идиоты, – раздраженно говорила Роуз, вернувшись в колледж после рождественских каникул. – Мне не нравится никто из них. – В конце концов ты сдашься, – предупредила Фабия, старательно покрывая ногти разноцветным лаком. – Мать-природа позовет. Кто-нибудь бросит взгляд из толпы, и, бац, ты влюбилась. – Только не я! – замотала головой Роуз. – Она права. – Кон подняла голову от книги. – Большинство парней просто хотят навешать тебе лапши на уши и весело провести вечерок, если повезет. – Она выдержала эффектную паузу. – Заставить одного из них влюбиться в тебя так, чтобы – он готов был стать твоим рабом, – вот в чем вся штука. – Кон, невозможно заставить парня влюбиться в себя, – насмешливо заметила Роуз. – Да откуда ты знаешь? Ты что, пробовала? – Нет, но... – Тогда молчи и слушай. – (Роуз не понравилась ее улыбка.) – Садитесь-ка, детки, на колени к мамочке и внимайте. Я будущий нейробиолог и верю только в науку. Я тут, пока ждала своей очереди в парикмахерской, прочитала про некую достойную игру. Никакой черной магии, – улыбаясь, добавила Кон. – Глаз ужа или крысиные хвостики не понадобятся. Роуз, не бойся! Ну что, играем? Фабия закивала с проворной готовностью. Роуз, чтобы не показаться трусихой, тоже несмело кивнула. – Молодец, – одобрила Кон. – Не волнуйся, игра будет веселой. Сначала каждой из них надо было написать четыре разных мужских имени на отдельных бумажках, а потом опустить их в шляпу. – Теперь мы их перемешаем, и каждая вытянет по одной; если у кого-то «жертвы» совпадут, перетя нем, – объяснила Кон. Все три девушки одновременно запустили руки в шляпу, но Кон остановила их. – Леди, давайте по очереди. Ты первая, Фабия. – Уилл Хагривз, – объявила Фабия с довольной улыбкой. – Я не мухлевала, честно, просто Фортуна улыбнулась. Кон простонала, когда прочитала свой жребий. – Джо Кидд. – Но он охотится за тобой с первой недели в колледже, – возразила Роуз. – Никаких усилий не понадобится... – Она замерла и густо покраснела. – Да кто там у тебя? – нетерпеливо спросила Кон, забирая у нее бумажку. – Боже милостивый, Джеймс Синклер! – Она вопросительно посмотрела на Фабию. Та пожала плечами. – А что, собственно, такого? Ты сказала, любые имена. – Мы все сделали правильно, – согласилась Роуз, с вызывом глядя на подруг. – Улыбка Фортуны, как ты и сказала, Фабия. Легендарный Синклер, старшекурсник, уже пять лет капитан команды регби, тянет на два красных диплома и к тому же красавчик. Мне, первогодке, завоевать его – раз плюнуть. Кон ласково погладила Роуз по плечу. – Не беспокойся так. Тебе не нужно заниматься Синклером, если ты не хочешь. – Конечно, нет, не обращай внимания на мою идиотскую шутку, – вторила ей Фабия, полная раскаяния. – Выбирай другую «жертву», Рози, – не можешь же ты, в самом деле, охотиться за Синклером. – А почему, собственно? – запальчиво возразила Роуз. – Вы что, считаете меня недостаточно сексуальной, чтобы привлечь Синклера?! – Солнышко, вовсе нет, – замялась Фабия. – Ходят слухи, что он гей. – Это просто сплетни, – оборвала ее Кон. – А все потому, что он не волочится за каждой юбкой. – Вернее, ни за какой юбкой, – вздохнула Роуз. – Откуда ты знаешь? – Я как-то ходила на матч вместе с Элли Фэрмер, она встречается с защитником, и Элли сказала мне, что Синклера не интересуют женщины. Кон и Фабия переглянулись. – Я и забыла, что ты любишь регби, – задумчиво протянула Корнелия. – Синклер, наверное, заметил тебя, – подхватила Фабия. – Да, он был просто заворожен моими прекрасными глазами, сдерживая соперников, которые пытались забить гол, – едко заметила Роуз. – Воображаю себе! Кон, весело улыбаясь, заглянула ей в глаза. – И неудивительно, у тебя ведь очень красивые глаза – огромные и цвета морской волны. – Да, красивые, – подтвердила Фабия. – Но я раньше говорила и теперь повторю, что их надо подчеркивать. Приличный макияж плюс природные данные – и от тебя глаз не оторвешь. – Ничего бы не изменилось, уверяю вас. Кстати, великий Синклер меня не заметил. – Заметит, если мы как следует все подготовим, – заверила ее Корнелия. – Вот что мы сделаем... Вечером Роуз легла в постель, полностью убежденная в собственном безумии. Кон и Фабия отложили планы по завоеванию своих «жертв», чтобы составить группу поддержки в проекте, который Роуз назвала «Миссия невыполнима». Завоевать господ Хагривза и Кидда будет проще простого, сказала Кон, а Синклер – слишком крепкий орешек, чтобы Роуз могла справиться с ним в одиночку. Итак, сначала Кон и Фабия решили выяснить все о вкусах и увлечениях Синклера, чтобы потом, когда Роуз окажется рядом с ним – одна мысль об этом приводила Роуз в ужас, – она могла бы блеснуть, выдав его пристрастия за собственные. Подобный трюк должен убедить Синклера в том, что они с Роуз родственные души. Но сперва Роуз должна столкнуться с ним как бы случайно. – Где? – спросила она. – На стадионе. Придешь туда с утречка пораньше. Джо Кидд сказал, что Синклер совершает там каждое утро пробежки, пока мало народу. – Мне придется бегать?! – Роуз сделала круглые глаза. – В семь утра? – переспросила ужаснувшаяся Фабия. – Роуз должна быть там до семи! – Корнелия была безжалостна. – Он должен столкнуться с ней только случайно. – Раньше? – взвыла Роуз. – Я же помру до того, как он там появится. Всю ночь Роуз ворочалась и металась на постели. Нет, их план – чистейшее безумие. Утром она скажет, что передумала. Ей показалось, она только заснула, а уже через секунду Корнелия трясла ее за плечо. Не обращая внимания на протесты, Кон надела на Роуз спортивный костюм и отыскала ее носки и кроссовки. Пока Роуз обувалась, Кон быстро заплела ее спутанные волосы в косу и надела на голову красную шерстяную полоску. – Кофе получишь, когда вернешься, – пообещала Корнелия, и Роуз оказалась за дверью. – Если вернусь, – сказала она сама себе. Стадион был пуст, и девушка обрадовалась. Может, Синклер уже ушел из-за пасмурной погоды? Она неохотно побежала вокруг стадиона. Три круга, не больше, и опять в постель. Плевать ей на все. Роуз не привыкла к пробежкам и скоро решила, что и один круг – это много. Однако незаметно для себя она закончила первый круг и перешла на второй, дыхание восстановилось, и стало легче. Неожиданно она услышала шаги за спиной. Сердце забилось так, что девушка чуть не задохнулась. Тяжело дыша, Роуз продолжала бежать, глядя прямо перед собой. Очень скоро с ней поравнялась высокая фигура в темном спортивном костюме, Синклер скользнул взглядом по ее лицу, слегка кивнул и легко ее обогнал. «Жертва» грациозно бежала по стадиону далеко впереди, а Роуз собирала остатки сил, чтобы тут же не упасть. В полуобморочном состоянии она побежала четвертый круг, чтобы Синклер мог снова обогнать ее. Пробегая мимо, он слегка улыбнулся. Все! Для первого раза достаточно. И Роуз направилась домой. – Миссия... выполнена, – задыхаясь, прошептала она. Кон и Фабия не дали ей зайти в душ, пока не выспросили все детали. – Не напрягайся так, когда побежишь в следующий раз, – ласково посоветовала Кон. – В следующий раз? – переспросила Роуз. – Мне что, надо будет снова бежать? – Да... но послезавтра. Пусть Синклер немного поскучает. – Ради бога! Он меня едва заметил. – Послушай нас, опытных женщин, Рози, – ухмыльнулась Фабия, – он будет ждать тебя завтра. Вечером накануне новой пробежки Роуз осталась дома. – Если утром я побегу, мне надо выспаться, – объяснила она. – К тому же у меня завтра встреча с руководителем, и нужно подготовить реферат. Пожалуйста, не шумите, когда вернетесь посреди ночи. На следующее утро Кон подняла ее в полседьмого утра. – Вставай, Роуз, вставай, – шипела она, тряся ее за плечо. Подруга вновь запихнула зевающую Роуз в спортивный костюм и выставила за дверь – как суровая мать посылает в школу ленивого ребенка. Роуз пришла на стадион немного раньше, чем в первый раз, но уже издали увидела Синклера. Она молча прокляла все на свете. Теперь придется бежать дольше, чтобы не показаться совсем уж новичком. Вскоре знакомая худая фигура легко обогнала ее. Роуз успела заметить снисходительную улыбку. Она стиснула зубы и упрямо затрусила вперед. Полоска на лбу взмокла, дышать стало больно. Синклер снова легко обогнал ее, но Роуз упрямо бежала, глядя прямо перед собой, пока магическое число «четыре» не пресекло ее мучения. Роуз отсутствовала так долго, что подруги уже начали волноваться, когда внезапно, вся потная, она ввалилась в квартиру и рухнула с горящим лицом на кровать Кон. – Дорогая, разве можно так себя изматывать? – Фабия стаскивала с нее одежду. – Он был там? – спрашивала Кон. – Са... мо со... бой... он... был... там! – выдохнула Роуз. – Мне... мне пришлось сделать четыре круга! – Ура! – завопила Фабия. – Подумай, в какой ты будешь форме. И он уж точно тебя заметил! – У него не было выбора, ему пришлось обогнать меня, наверное, раз сто. – Роуз заставила себя подняться. – Уф! Проявите милосердие, приготовьте мне чашку кофе, пока я приму душ. Ей позволили пропустить один день пробежки. Но только потому, что назавтра была суббота и она могла посмотреть в полдень матч с Синклером. Кон вызвалась сопровождать ее. – Мы пойдем вместе и для отвода глаз будем болеть за Уилла Хагривза. У одного из игроков травма, и Уилл его заменяет. Очень кстати. Фабия предложила Роуз появиться на трибуне в спортивном костюме с красной полоской для бега, но та категорически отказалась. – Слишком вызывающе, – вздохнула Корнелия. – Эх, было бы сейчас лето, а Синклер играл бы в крикет! Тогда Роуз могла бы... м-м... слегка обнажиться. Когда самец видит обнаженную плоть, у него вырабатывается некий гормон, и... – Хва-атит! – простонала Роуз. – Это невыносимо! Обычно Роуз переживала из-за своего небольшого роста, но сейчас это оказалось кстати. Она спряталась за своих высоких подруг и долговязого Джо Кидда, стоя в толпе орущих болельщиков. Синклер играл сегодня с невероятным мастерством, болельщики неистовствовали. Однако каждый забитый им гол лишь усиливал мрачное настроение Роуз. Если бы она решила привлечь внимание простого смертного, может быть, что-то и получилось бы, но покорить самого Синклера надежды не было. Конечно, можно отказаться, но ее натура протестовала при мысли о капитуляции. Наконец Синклер забил последний мяч и выбежал за линию. Судья дал свисток. Мгновенье спустя Роуз увидела своего героя, счастливого и покрытого грязью, в сопровождении других членов команды, радостно хлопающих его по плечу. Девушка негромко зааплодировала. Ничего! Она тоже забьет свой гол. Когда подруги сидели после игры в уютной квартире с чашками горячего кофе, позвонил Уилл Хагривз и сказал, что команда отмечает победу в городе, в клубе «Скипетр». – Спасибо, Уилл. – Кон торжествующе улыбнулась. – Займи для нас места. Фабия повернулась к Роуз, и глаза у нее воинственно заблестели. – Так, приступим. Когда мы приведем тебя в порядок, Рози, великий Синклер глаз не оторвет от твоей красоты. Не обращая внимание на протесты, Кон и Фабия завили вымытые волосы Роуз в мелкие кудряшки и натянули на нее кожаный топик Кон и джинсы Фабии. Затем посадили Роуз перед зеркалом и принялись накладывать макияж с мастерством, достойным великих живописцев. – Чтоб мне провалиться, – выпалила Фабия, когда волосы Роуз водопадом заструились у нее по спине. – Мы славно потрудились, верно? Роуз с ужасом посмотрела на свое отражение в зеркале. Глаза, подчеркнутые черным карандашом и фиолетовыми тенями, выглядели просто огромными на ее треугольном личике. Губы, от природы пухлые, были покрыты блеском натурального цвета. – Это не я! – Ты прекрасно выглядишь, Роуз, – сказала Кон с таким искренним восторгом, что Роуз немного успокоилась. – А не слишком ярко? – В самый раз. – Фабия положила руку ей на плечо. – Мы просто добавили несколько штрихов. Ты у нас красавица, Рози. Когда они пришли в «Скипетр», в клубе уже было полно народу. Уилл и Джо заняли им угловой столик, недалеко от бара. Роуз заметила свою «жертву» сразу, как только вошла. Высокая фигура, темные волосы и правильные черты лица выделялись из общего ряда. Синклер отличался от своих друзей, даже когда смеялся и шутил вместе с ними. Он выглядел намного старше сверстников и казался таким самодостаточным и неприступным, что Роуз запаниковала. Хорошо, что она сидит спиной к нему. – Не смотри на него, – прошептала Кон. – Мы тебе скажем, что делать дальше. – Станцевать на столе? – огрызнулась Роуз. – Если хочешь! Но сначала нужно подойти к бару, где он стоит вместе с друзьями. Роуз пожалела, что проглотила чизбургер после матча – он теперь комом встал в горле. Она улыбкой поблагодарила Майлза, своего постоянного поклонника, за кружку легкого пива, хотя при одной мысли о пиве ее начинало тошнить. Чтобы немного прийти в себя, она повернулась к Джо Кидду и начала обсуждать сегодняшнюю игру. Но Джо, до этого сходивший с ума по Корнелии, вдруг принялся флиртовать с Роуз. В глазах его появился неподдельный интерес, когда он оглядел ее с ног до головы. – Что ты с собой сделала, Рози? Ты выглядишь... – Приди в себя, Джо, – злобно прошипела Корнелия. – Синклер, кстати, только что подошел к бару за выпивкой, – напомнила она Роуз. – Но у нас есть выпивка, – наивно пробормотала та. – Ну, купи орешков или чего-нибудь еще. – Кон рывком подняла ее на ноги. – Давай. Роуз проталкивалась сквозь толпу к стойке бара, у которой стоял Синклер. Она чувствовала, что Кон и Фабия не сводят с нее глаз. Когда она подошла, Синклер с интересом посмотрел на нее, и Роуз, как велели подруги, кокетливо улыбнулась. Отвернувшись, она почувствовала, что от волнения ее вот-вот стошнит. Синклер слегка коснулся ее руки, и сердце Роуз чуть не выскочило из груди. Девушка подняла голову и посмотрела в глаза стального цвета. – Привет, – сказал Синклер. – Мы знакомы? ГЛАВА ВТОРАЯ Его низкий голос с шотландским акцентом до того взволновал Роуз, что девушка почувствовала – колени вот-вот подогнутся, и она упадет. Сердце вновь бешено забилось. Роуз вспомнила о советах Кон и задумалась, что же сказать. Не успела она упомянуть стадион, как Синклер хлопнул себя по лбу. – А-а! Девочка-редисочка с косичкой! – объявил он. И улыбнулся так, что Роуз поняла: миссия провалилась. – Я видел тебя на беговой дорожке. – Верно. – Она улыбнулась в ответ. – К сожалению, я там бываю нечасто. – Она решила брать быка за рога. – Кстати, я видела сегодняшний матч. Поздравляю. – Неплохая игра, – согласился он. – Ты любишь регби? Роуз кивнула и обернулась к бармену, который уже давно ждал заказа. Синклер достал бумажник. – Позволь мне угостить тебя. – Спасибо, у меня уже есть пиво. Я хотела только пакетик орешков. – Она исподтишка взглянула на подруг, которые во все глаза наблюдали, как Синклер расплачивается за ее орешки. Роуз облокотилась на стойку бара, явно намереваясь задержаться. – Так как тебя зовут? – спросил Синклер. Она так нервничала, что ответ прозвучал едва слышно. Синклеру пришлось наклониться к ней. – Я не слышу. – Ро-уз, – сказала она ему в самое ухо. – Роуз Драйден. – А меня Синклер. Он произнес свое имя очень забавно, в рифму со словом «эклер». Роуз вежливо улыбнулась, поблагодарила молодого человека за орешки и пошла обратно к своему столику. – Все идет как надо, – шепнула ей на ухо Кон. – Да, он запомнил меня на стадионе. – Я так и думала! Будь это обычный вечер, Роуз с удовольствием повеселилась бы, но сейчас разговоры друзей казались ей слишком громкими, а заигрывания парней слишком назойливыми. Не прошло и часа, как ей уже все надоело. – Я ухожу, – шепнула она Корнелии. – Голова болит. – Хочешь, я пойду с тобой? – Не стоит. Посиди, а я пойду проветрюсь. – Роуз выбрала момент, когда все увлеченно спорили о чем-то, и ускользнула незамеченной. Она еще ни разу не возвращалась в студенческий городок одна так поздно. Поднимаясь на холм, Роуз услышала сзади шаги и испугалась, потому что человек не отставал. В конце концов нервы у нее не выдержали и она побежала. Человек побежал следом. – Роуз! Роуз Драйден! – позвал знакомый голос с шотландским акцентом. Она обернулась и увидела Синклера. – Извини, – задыхаясь, произнесла Роуз. Она попробовала улыбнуться, но губы ее дрожали. – Я не знала, что это ты. – Я увидел, что ты ушла одна. – Он погрозил ей пальцем. – Хорошие девочки не гуляют поздно вечером в одиночестве. – Здесь не так уж опасно, – храбрясь, ответила Роуз. – А почему тогда ты побежала? Она пожала плечами. – Не знаю, инстинкт самосохранения, наверное. – Я провожу тебя до дверей. Ты живешь в главном здании? – Нет, мы снимаем квартиру. – Не веря своему счастью, она пошла рядом. Кон и Фабия будут на седьмом небе. – Расскажи о себе, – попросил ее спутник. – Сколько тебе лет? Роуз замялась, но решила сказать правду. – Восемнадцать, – призналась она, уверенная, что с высоты своих двадцати двух он сочтет ее ребенком. – Если тебе нужны мои анкетные данные, то я люблю английскую литературу, зарубежные фильмы и иногда бегаю по утрам. Ты что-то спросил? – закончила она, улыбаясь. – Нет-нет, ничего. У дверей ее квартиры Синклер посмотрел на нее и неожиданно улыбнулся. – А чем ты занимаешься? – спросила Роуз как бы случайно. Он задумался и сказал ей то, что она уже и так знала, – о занятиях бизнесом и экономикой. Время уходить, пока он не заскучал со мной, подумала Роуз. Она улыбнулась и протянула молодому человеку руку. – Спасибо, что проводил. Спокойной ночи. Он шутливо нахмурил брови. – Перед тем как ты уйдешь, Роуз Драйден, пообещай, что не будешь больше разгуливать одна по ночам. – Обещаю. – Вот и прекрасно. Увидимся, на пробежке. – Он картинно поклонился и насмешливо посмотрел на нее. Роуз коротко кивнула и исчезла в дверях. Подруги вернулись раньше обычного. Они заглянули к Роуз. – Как ты, Рози? – Неплохо. – Роуз отложила книгу в сторону и села на постели, скрестив ноги. Она улыбалась, как Чеширский кот. – Кто-то выглядит очень довольным! – воскликнула Фабия. – Знаешь, я бы тоже ликовала, если бы великий Синклер купил мне орешки. Ты их уже съела? Роуз ни за что бы не призналась, что орешки лежат, надежно спрятанные, на дне ее чемодана. – Я, кажется, забыла их в баре. Кон уселась на единственный в комнате стул. – Признайся, Роуз, план работает как часы. – Даже лучше! – радостно воскликнула та. Девушки раскрыли рты от удивления, услышав, что Синклер проводил ее до дома. – Он поцеловал тебя на прощание? – поинтересовалась Фабия. – Конечно, нет! Мы обменялись рукопожатием. Девушки рассмеялись. Кон встала и пошла готовить кофе, по дороге взглянув на Роуз с уважением. – Никогда не думала, что ты действительно справишься. О равнодушии Синклера к женскому полу ходят легенды. Роуз состроила гримасу. – Я не думаю, что у него ко мне мужской интерес. Фабия истерически захохотала. – Ты что, издеваешься? С такой прической и потрясающим макияжем, который мы сотворили, да еще в суперсексапильном топике Кон, который подчеркивает формы так, что все мужчины сходят с ума. И не мужской интерес? – Ну, хорошо, только он все равно видит во мне малолетку, – грустно сказала Роуз. – Он прочитал мне лекцию о том, что ходить поздно вечером очень опасно. Кон это не смутило. – Синклер заметил тебя, помнит тебя, хочет угостить тебя напитком, потом идет за тобой, чтобы проводить до дома. Ни о чем не волнуйся, детка, вспомни Лолиту Набокова! Согласно второй части плана Кон, Роуз пропустила пробежку на следующее утро. Но еще через день, когда она бежала уже третий круг в одиночестве и думала, что весь их блестящий план провалился, внезапно появилась знакомая атлетическая фигура. Роуз улыбнулась Синклеру и побежала домой, прежде чем он смог обогнать ее. Иначе она просто свалилась бы без сил. Она не сказала подругам, как ей хотелось пойти на стадион на следующее утро, и объявила вечером, что с удовольствием посидит дома. – У меня много работы, – мягко сказала она. Синклер не ходил на собрание студенческого союза, значит, и ей там нечего делать. Роуз больше не требовалась твердая рука Кон для подъема на пробежку. В полседьмого утра она, дрожа от холода, побрела на стадион, тщательно всматривалась в туман и пытаясь разглядеть Синклера. К ужасу Роуз, он пришел раньше. Теперь придется опять бежать лишние круги. Роуз побегала немного для разминки, потом задала необходимый темп, чтобы продержаться четыре круга. Когда Синклер догнал ее, она была вознаграждена коротким «привет!» и его обычной улыбкой. – Привет, – пропыхтела она в ответ и потрусила дальше без всякой надежды поравняться с молодым человеком. Но усилий не понадобилось. Когда Синклер снова догнал ее, он неожиданно притормозил и побежал рядом. – Попробуй немного быстрее, – посоветовал он. Незаметно было, чтобы дыхание у него хоть чуть-чуть сбилось. Роуз с грехом пополам пробежала три изматывающих круга, потом безнадежно махнула руками и тяжело опустилась на обочину дорожки, уронив голову на колени и изо всех сил стараясь восстановить дыхание. Синклер опустился на корточки рядом. Она подняла к нему потное, покрасневшее лицо и выдохнула: – Я не в форме. – Ерунда. Ты ее быстро восстановишь. Хотя, – добавил он, улыбаясь, – у тебя и так хорошая форма. Девушка поспешно встала на ноги, счастливая, что не может покраснеть еще больше. – Пора в душ. – Я рад, что ты не обиделась на мое замечание. Обиделась? Да она была счастлива! Роуз неуверенно улыбнулась, услышав его шаги за спиной. Не хочет ли он опять проводить ее до дому? – Я иногда приношу с собой одежду на стадион, когда у меня лекции, и принимаю душ прямо в зале, – проговорил он. – Если ты сделаешь то же самое завтра утром, мы сможем вместе позавтракать в придорожном кафе. Роуз ощутила прилив радостного возбуждения. Интересно, одобрит ли это Кон? А, неважно! По плану или без плана, Роуз Драйден уже полностью поглощена процессом «приручения» высокого, не заинтересованного в женщинах Джеймса Синклера. Ничто не заставит ее отказаться от него, пока она не добьется успеха или он не скажет ей, что все кончено. – Если не хочешь, так и скажи, – резко сказал он и повернулся, чтобы уйти. Роуз улыбнулась. – Я очень хочу. – Хорошо, – бросил Синклер, – тогда увидимся утром. Она летела домой как на крыльях, почти не замечая знакомых, здоровавшихся с ней на улице. Ее наставники были на месте в ожидании подробного отчета. – Класс! – трепетно произнесла Фабия. – Ты побеждаешь. – Да, но мой приз – не ужин при свечах, а завтрак в кафе для дальнобойщиков, – буднично сказала Роуз, стараясь скрыть ликование. – Если речь идет о Синклере, такое приглашение почти то же самое, – засмеялась Кон. Когда Роуз пришла на стадион со спортивной сумкой в руке, Синклер бегал с такой скоростью, что при взгляде на него она уже почувствовала усталость. – Привет, – остановился он рядом с ней. – Итак. Сначала бежим один, два круга медленно, для разогрева, а потом ускоряемся на каждом последующем. Они вместе стартовали, и, к удивлению Роуз, Синклер очень легко подстроился под ее темп. Он оказался таким хорошим тренером, что Роуз даже смогла продержаться до того счастливого момента, когда он сказал «на сегодня довольно» и позволил ей остановиться. – В душ, – скомандовал он, – и постарайся не задерживаться. В безлюдной женской раздевалке Роуз обмотала волосы полотенцем и приняла такой горячий душ, какой только смогла вытерпеть. Затем энергично растерлась полотенцем, положила на кожу немного крема для тела, который ей дала Фабия, застегнула желтую майку с капюшоном и натянула узкие джинсы. Кон поручила ей накраситься, но Роуз так спешила к Синклеру, что проигнорировала распоряжение. Она лишь стянула волосы в хвост бархатной резинкой и слегка освежила губы помадой. Готово! Роуз вышла на улицу, вся трепеща от волнения, которое лишь усилилось, когда она увидела блеск восхищения в глазах молодого человека. – Если ты чувствуешь себя так же хорошо, как выглядишь, – сказал Синклер, забирая у нее сумку, – пробежка пошла тебе на пользу. – Я чувствую себя прекрасно. Только есть очень хочется, – добавила она и пошла рядом с ним танцующей походкой. В людном придорожном кафе воздух был наполнен паром и ароматом готовящейся пищи. Роуз понравилось и то и другое. Основными посетителями здесь были шоферы-дальнобойщики. С некоторыми из них Синклер поздоровался за руку. Усадив Роуз за столик у окошка, он ушел делать заказ, даже не спросив, чего она хочет. – Сэндвичи с беконом – источник жизни, – объявил он, вернувшись с подносом. Роуз, которая вообще редко завтракала, набросилась на еду, как маленький голодный волчонок. – С ума сойти как вкусно, – сказала она, когда они запивали сэндвичи крепким чаем, – только я, кажется, набрала обратно все унции, которые скинула на стадионе. – Ты бегаешь, чтобы похудеть? – Он удивленно оглядел ее с головы до ног. – Нет, – честно ответила Роуз, – я просто хочу стать выносливее, сжечь гормоны стресса и все такое. После бега и мозги лучше работают, верно? – Верно, – согласился он. – Но для меня бег – часть подготовки к игре. Мне следовало отказаться от регби на последнем году в колледже, но сезон и так скоро закончится, и тогда я навалюсь на учебу. – И мы больше не будем бегать? – невольно вырвалось у Роуз. Синклер на мгновение замолчал. – Если я перестану бегать по утрам, – медленно произнес он, – мне будет этого не хватать. Роуз проглотила остатки чая и поднялась – если она останется еще на секунду, то выдаст себя. – Могу я оплатить свою половину заказа? – Нет. – Синклер тоже поднялся. – Ты заплатишь в следующий раз, – снисходительно улыбнулся он. В следующий раз! Ее сердце пело, когда они поднимались на холм. Когда они подошли к квартире Роуз, девушка поблагодарила Синклера за завтрак и быстро вошла в дом, чтобы он не заметил, как ей хочется остаться. – Роуз, подожди. Послезавтра у нас матч внутри факультета. Ты придешь смотреть, как обычно? Как обычно?! Значит, он видел ее раньше! – Не знаю. Зависит от обстоятельств, – неуверенно произнесла она. К восторгу Роуз, Синклер выглядел расстроенным. – Если не придешь на матч, приходи в воскресенье на пробежку. Сделаешь пять кругов, и я куплю тебе два сэндвича с беконом. – Хорошо, – сказала она и пошла по лестнице, сдерживаясь, чтобы не оглянуться. Кон пришла в восторг, когда Роуз сообщила, что не пойдет ни на матч в субботу, ни в клуб после матча. – Верный шаг. Фабия встречается после матча с Хагривзом в «Скипетре», но я пойду с тобой в кино, – снисходительно объявила она. – В «Кэмео» идет один из французских фильмов, которые я якобы обожаю, а мне надо поддерживать имидж. – Кон, вечером лучше сходи в клуб с остальными, а я посмотрю телевизор и, может быть, поработаю, – ухмыльнулась Роуз. – Ах ты, лисичка! Гляжу, тебе больше не нужны наши советы. – Я благодарна вам за помощь, Кон, но мне пришла в голову одна идея. Если Синклер признался, что видел меня на матче, значит, видел и в клубе. Так что на этой неделе мне нельзя появляться ни там, ни там. В клуб пойдете вы с Фабией. Так Синклер скорее заметит мое отсутствие. И не забывайте, что после я жду подробного рассказа. В субботу вечером, наблюдая, как подруги собираются в клуб, Роуз никак не могла сосредоточиться на реферате о Шекспире. Она уже жалела, что решила остаться. Но кроме желания заставить Синклера поскучать, у Роуз еще одна причина не ходить – она просто боялась, что он, увидев ее, кивнет, как обычно, и пройдет. Одна мысль о таком повороте событий не заставила бы ее вылезти из дома ни за какие коврижки. – Синклер был там, – с порога выпалила Кон. – Увенчанный лаврами, полученными на поле регби. Он увидел нас и чуть шею не свернул в поисках тебя. Потом периодически поглядывал на наш столик, ожидая, что ты придешь. Сработало! Сработало! – Она схватила Роуз за руки, стащила с кровати и принялась кружиться с ней по комнате, пока обе не свалились, увлекая за собой Фабию, хохоча как сумасшедшие. – Вы что, под кайфом? – спросила Роуз, обессилев от смеха. – Это адреналин, – икнула Фабия и с завистью посмотрела на Роуз. – Проклятье! Лучше бы я сама вытащила из шляпы имя Синклера. Кон продолжала смеяться. – Да ладно тебе, Фаби, ты можешь представить себя на беговой дорожке? Фабия расхохоталась. – Нет, конечно. Ни один мужчина на свете не заставит меня бегать. – А я полюбила пробежки, – призналась Роуз. – Они так заряжают. – Зато тушь течет! – А я ею не пользуюсь! Кон похлопала ее по руке. – Тебе она и не требуется. Кстати, Синклер все еще относится к тебе как к ребенку? Роуз задумалась. – Нет, мне кажется, нет. – Готова поклясться, ему очень интересно, где ты была вчера вечером, – удовлетворенно отметила Фабия. – Он ни за что не поверит, если ты расскажешь ему правду. – Если кто и поверит, то именно он, – возразила Кон. – Как сообщили наши агенты Джо и Уилл, Синклер ничего вокруг себя не видит, кроме учебы. Роуз почувствовала угрызения совести. – Я надеюсь, он никогда не узнает о нашем плане. – Конечно, не узнает. Ни Уилл, ни Джо не знакомы с ним настолько близко, чтобы обсуждать личные вопросы. Но мы добыли новую полезную информацию. – Кон прищелкнула пальцами. – Синклер вырос в Шотландии, где-то недалеко от Эдинбурга; снимает квартиру в городе, любит зарубежные фильмы и, кажется, отличился почти во всех видах спорта. Да! Еще, кажется, любит рыбалку, и, конечно, тщеславие – его вторая натура. Вот так. – Как вы все разузнали? – воскликнула Роуз. – Я была очень мила с Хагривзом, когда он провожал меня домой из клуба, он мне и выдал все. – Фабия опустила ресницы. – Мне пришлось немного снизойти к нему, но больше такое не повторится. – Вот и хорошо, – одобрила Кон. – Держи его в напряжении, если он снова нам понадобится. Только, умоляю, не изображай из себя жертвенность. Мы прекрасно знаем, что Уилл тебе нравится. – Ничего себе! – Фабия скорчила уморительную гримасу. – Он, между прочим, решил, что я сама влюблена в Синклера! И объявил мне, что у меня нет ни малейшего шанса, потому что у Синклера, цитирую: «Нет времени на девушек». – Кроме пары минуток для нашей Роуз, – рассмеялась Кон. ГЛАВА ТРЕТЬЯ На следующее утро Роуз проснулась еще до звонка будильника, поднялась и ужасно расстроилась, обнаружив, что за окнами идет дождь. Двигаясь на цыпочках, чтобы не разбудить подруг, она надела спортивный костюм, взяла спортивную сумку и желтый дождевик и скрылась в ванной. Через несколько минут Роуз уже спешила на стадион, дождь был таким сильным, что она всерьез сомневалась, придет ли Синклер. Но он был там, как обычно, раньше ее – темная фигура в куртке с капюшоном. В полумраке она заметила знакомую улыбку. – Привет. Не думал, что ты придешь. – Сомнения были, – согласилась Роуз с веселой улыбкой и с опасением посмотрела на стадион, залитый водой. – А мы сегодня сможем бегать? – Не думаю, не та погодка. – Он взял у нее сумку. – У меня есть идея получше. – Сэндвичи с беконом без всякой пробежки? – с надеждой спросила Роуз. – Что-то вроде того. Проблема только в том, что кафе не работает по воскресеньям. – А-а. Ну, ничего, – скрыла разочарование Роуз, – в другой раз. – Я снимаю квартиру в городе, – быстро сказал Синклер, и в его голосе отчетливо послышался шотландский акцент. – Моя хозяйка уехала на выходные посидеть с ребенком и разрешила мне воспользоваться ее кухней. А я умею делать потрясающие сэндвичи с беконом. – Она позволяет всем своим постояльцам пользоваться кухней? – Я ее единственный постоялец. – Выражение лица Синклера трудно было различить в полумраке. – Не хочешь позавтракать со мной? Роуз охватило волнение. – Спасибо, с удовольствием. Синклер улыбнулся. – Тогда пойдем скорее. Это довольно далеко отсюда, зато поход заменит нам утреннюю пробежку. – А я-то думала, что хоть сегодня отдохну! Когда они добрались, наконец, до нужной улицы, то уже совсем промокли. Дома здесь, выстроенные в стиле эпохи короля Эдуарда, располагались полумесяцем. Синклер отпер дверь дома, находящегося точно посередине, торопливо провел Роуз в коридор, выложенный мозаикой, включил свет и стянул с девушки мокрый дождевик. – Разувайся, – приказал он, – и бегом наверх. Переоденешься в моей ванной. – А ты? – спросила она, задыхаясь. – Я переоденусь в ванной миссис Брэдли внизу. Ну, давай. Пока ты будешь переодеваться, гриль уже нагреется. Моя комната первая справа по коридору. Подожди меня там. Роуз сняла мокрые вещи в теплой ванной комнате, натянула сухие носки, старые и удобные джинсы и мешковатый белый свитер. Затем расплела мокрую косичку, вытерла волосы, энергично расчесала их щеткой, чуть подкрасила губы помадой и сложила мокрые вещи в спортивную сумку. Пробираясь в комнату к Синклеру, она чувствовала себя как перебежчик, пересекающий границу. В комнате повсюду лежали груды книг – на полках, под столом и даже под большой софой. На огромном столе, который Синклер использовал как письменный, стоял большой деревянный поднос с чайным прибором. К облегчению Роуз, в комнате не было кровати. Синклер, очевидно, спал в другом месте. Несмотря на струи дождя, стекающие по стеклу, Роуз разглядела за окном сад с огромными лужами – он простирался до соседней улицы и там плавно переходил в другие частные сады. Наверное, в погожий день здесь довольно живописно. Роуз даже слегка позавидовала Синклеру. Комната тоже была неплоха – ее габариты намного превосходили габариты квартиры Роуз. Девушка положила сумку на пол и принялась изучать корешки книг. Ее тетя говорила: «Скажи мне, что ты читаешь, и я скажу тебе, кто ты». Но библиотека Синклера оставляла немного места для воображения – тут были только учебники да пара руководств по рыбной ловле с искусственными мухами. Синклер вошел с большим блюдом сэндвичей, и Роуз резко обернулась, чувствуя неловкость за свое любопытство. – Ты быстро! – воскликнула она, надеясь, что он не заметил ее смущения. Синклер зажег пару ламп и включил электрический чайник. – Я все подготовил перед уходом на стадион, так что оставалось только разжечь гриль. Готово! – Он протянул ей кусок бумажного полотенца вместо салфетки и тарелку с двумя бутербродами, заварил чай, сел к столу и принялся за еду. Роуз молча жевала некоторое время, стараясь придумать что-нибудь умное для начала разговора. – Что-то не так, Роуз? – весело спросил Синклер. – Нет, – честно сказала Роуз, – я просто не предполагала, выходя из дома, что попаду к тебе в гости. Он удивленно поднял брови. – Тебе больше по вкусу придорожное кафе? – Конечно, нет! – Тогда не нужно так бояться, я абсолютно безвреден. – Я слышала, – вырвалось у Роуз. – И что же ты слышала, девочка? – Он жестко посмотрел на нее. Роуз покраснела до корней волос. – Только то, что тебе важнее защитить два диплома, нежели бегать за девушками. Взгляд у Синклера смягчился. – Ты права. Я трачу энергию на пробежки и игру в регби, а остаток идет на занятия. – Он кивнул на груду книг и улыбнулся так, что сердце у Роуз растаяло. – Да, кстати, слухи о моей сексуальной ориентации абсолютно неверны. Но если тебе интересно, на первом курсе я общался с одной девушкой. Она, правда, считала, что я уделяю ей недостаточно внимания. – Мне это неважно, – весело заверила его Роуз и с аппетитом принялась за второй бутерброд. – Почему же? Она твердо посмотрела ему в глаза. – Да потому, что это не мое дело. Синклер удивился: – Ты очень прямолинейна. Хочешь еще чаю? – Да, пожалуйста. Он наполнил ей чашку чаем и добавил немного молока. – Получается, тебе безразлично, гей я или нет? – не отставал он. – Абсолютно безразлично, – пожала плечами Роуз. – Я не понимаю, как расовая или религиозная принадлежность или сексуальная ориентация могут помешать дружбе. – Ты серьезно так считаешь? – Да. – Роуз фальшиво улыбнулась. – Ты, может, и считаешь меня малолеткой, но у меня тоже есть свои принципы. – Их воспитали в тебе родители? Лицо у Роуз омрачилось. – Да, родители начали меня воспитывать, но умерли, когда мне было четырнадцать. Потом я жила с тетей Минервой. У нее были строгие правила поведения на все случаи жизни. Синклер поднялся. Он показался Роуз, сидевшей на софе, выше, чем обычно. Он забрал у нее тарелку и чашку, поставил их на поднос и неожиданно сел рядом, взяв ее за руку. – Хочешь, поговорим о твоих родителях? – мягко спросил он. Роуз искоса взглянула на него. Ощущение его жесткой и теплой ладони смущало. Поколебавшись, она рассказала Джеймсу о том лихаче на узкой загородной дороге в Уорикшире, который однажды оборвал жизнь ее родителей. – Они ехали забрать меня из школы. – Роуз до боли закусила губу. – Долгое время я не могла представить, что их больше нет, даже после того, как переехала к тете. У Минервы свой книжный магазин в маленьком городке в Котсволдсе. И после... после аварии я переехала в ее квартиру, на втором этаже магазина. – Бедное дитя, – тихо произнес Джеймс. – Тебе пришлось нелегко. – Не буду отрицать. Но с Минервой мы жили хорошо. Отец был намного старше ее, и она стала для меня скорее подругой, чем тетей. А мои детские воспоминания, в том числе и о выходных с родителями, я сохранила глубоко в сердце. – Тут она снова вспомнила об их плане и, чувствуя себя ужасно виноватой, соврала: – Один раз мы даже ездили на остров Скай, в Шотландию. – Роуз пришлось поспешно глотнуть чаю, чтобы скрыть румянец смущения. – Скай! – воскликнул Синклер. – Когда отец был жив, мы ездили туда каждый год. Я обожаю это место. Тебе там понравилось? – Не помню, я была совсем маленькой, и шел сильный дождь, – неопределенно ответила Роуз. – Отец целый день был на рыбалке, а мы с мамой посетили овцеводческие фермы. – Твой отец часто рыбачил? – с интересом спросил Синклер. – Да, когда у него выдавалась свободная минутка. Ловил форель, как и ты. – Роуз замялась и поспешно добавила: – Я видела у тебя на полке руководство по рыбной ловле. Папа делал самых красивых в мире мух, – продолжала она. – Он прикреплял к кухонному столу маленькие тиски, включал оперную музыку и создавал крохотные произведения искусства. У меня до сих пор сохранилось несколько рыболовных мушек. Папа обожал рыбную ловлю. Синклер еще сильнее сжал руку Роуз. – Ты все еще скучаешь по нему? – Я скучаю по ним обоим, – задумчиво произнесла Роуз. – Но я счастлива, зная, что они сейчас вместе. – Ты в это веришь? – Мне необходимо в это верить. – Она грустно опустила глаза. С минуту они молчали. – Мой отец умер, когда мне было двенадцать, – коротко сказал Синклер. Роуз выпрямилась и затаила дыхание. Она и мечтать не могла, что Джеймс доверится ей. – Он умер во сне, – начал Джеймс. – Когда мама проснулась, его уже не стало. Папа был трудоголиком е сердечной недостаточностью. Опасное сочетание. – Мне очень жаль. – Роуз участливо пожала его руку. – Когда мне исполнилось восемнадцать, мать снова вышла замуж. Мой отчим хороший человек, и они счастливы, но... – Джеймс замолчал. – Ты чувствовал себя заброшенным? Он нахмурил брови и задумался. – Я тогда не отдавал себе в этом отчета, но, наверное, да. Доналд – преуспевающий адвокат и самодостаточный человек. В мою мать он влюбился с первого взгляда. Ей было только сорок, когда они, наконец, поженились, и она до сих пор очень привлекательная женщина. Даже в моих глазах. – Он криво улыбнулся. – Мать переехала к Доналду. У него большой дом, и у меня там есть комната, но я никогда не чувствую себя в нем свободно... – Он замолчал и покачал головой. – Не могу поверить, что я все это рассказываю тебе, обычно я не утомляю людей своей биографией. – Он легонько сжал ей пальцы. – Ты хороший слушатель, юная Роза. Теперь самое время уйти, нехотя подумала Роуз. Она мягко высвободила руку и встала. – Думаю, самое время оставить тебя наедине с твоими книгами. Спасибо за завтрак и... за разговор. – Что за спешка? Сегодня воскресенье, и сейчас голько полвосьмого утра. – Я, наверное, отвлекаю тебя от работы? – У меня впереди целый день. Но может быть, – он искоса посмотрел на нее, – тебя кто-то ждет? Ага, ему не хочется, чтобы она уходила! – Ты имеешь в виду моих товарищей по песочнице? – улыбаясь, спросила она. – Черт, Роуз, не такая уж у нас разница в возрасте. – Он раздраженно поднял брови. – Я имею в виду, тебя ждет парень? Похоже, дразнить его опасно. Роуз энергично замотала головой. – Нет, только девушки, с которыми я снимаю квартиру. Думаю, они еще даже не встали. – Ну и отлично. – Синклер взял со стола чайник. – Подожди минутку, я налью воды и вернусь. – Тебе помочь – помыть тарелки, например? – Нет. Сегодня ты у меня в первый раз, и я уберу все сам. В следующий раз хозяйничать будем вместе. В следующий раз! Он вернулся с чайником и включил его, внимательно посмотрев на Роуз. – Что ты делала вчера вечером? – Работала. Он нахмурился. – Работа по гибкому графику? Здесь, в городе? – Нет, я писала реферат. А днем ходила в кино, в «Кэмео». Почему ты спрашиваешь? – Тебя не было вечером в клубе. Я думал, ты заболела. – Он налил две чашки и протянул одну ей. Роуз опустила глаза, чтобы скрыть радость. Он думал о ней! – Нет, что ты. Я очень окрепла, с тех пор как стала бегать. – У тебя очень выразительное лицо, Роуз. О чем ты думаешь? – хитро спросил Джеймс. – Мне просто интересно, ждет ли тебя кто-нибудь – я имею в виду девушку – дома, в Шотландии. Ой, прости! Меня это, конечно, не касается, – пролепетала Роуз. – Нет, у меня дома нет девушки. Сплетни не врут, – насмешливо добавил он. – У меня нет времени на девушек. – Полагаю, это прозрачный намек, что пришло время прощаться. – Роуз быстро вскочила на ноги. – Дождь там или не дождь, пора и честь знать. Синклер пошел впереди нее по лестнице, затем подал Роуз кроссовки и дождевик. – Может, вызвать такси? – Нет, спасибо. Небольшая прогулка пойдет мне на пользу. – Руки вверх, – скомандовал он и надел ей через голову дождевик, нахлобучив капюшон на лоб. – Увидимся с утра на стадионе, да? Роуз через силу улыбнулась, всовывая ноги в мокрые кроссовки. – Еще раз спасибо за завтрак. Пока. – Пока, Джеймс, – поправил он и открыл входную дверь. – Тебя все зовут Синклером, – заметила она, стараясь произнести его фамилию так же, как он. – Очень тонкое наблюдение. Роуз неуверенно улыбнулась. – Ну что ж, тогда пока, Джеймс. – До завтра. Сейчас нигде не задерживайся, сразу беги домой – и под горячий душ. Она весело улыбнулась, забрала у него сумку и побежала по дорожке. Дома, вся мокрая и едва дыша, Роуз сбросила в ванной дождевик и пошла в гостиную. – Ради бога, где тебя носило? – встревоженно спросила Корнелия. Фабия с подозрением изучала покрасневшее лицо Роуз. – Не думаю, что ты бегала по стадиону! – Нет, по стадиону я не бегала. – Роуз принялась набивать кроссовки бумажными полотенцами. – На стадионе стояли такие лужи, что Джеймс вместо пробежки пригласил меня к себе позавтракать. – Она подняла голову и рассмеялась, увидев изумленные лица подруг. – К себе? В квартиру? – еле слышно переспросила Кон. Роуз радостно кивнула. – Его хозяйка уехала на выходные, и весь дом принадлежал нам. Фабия облегченно вздохнула и упала на диван. – Итак, ты это сделала! – Не гони лошадей, – предупредила Роуз. – Джеймс еще в меня не влюбился... – Пока не влюбился, – вставила Кон. В глазах у нее горел охотничий азарт. – Он уже достаточно заинтересовался, чтобы пригласить тебя домой. – И я была ему очень благодарна, – благоговейно произнесла Роуз. – Думаю, я заслужила поощрение в виде пары сэндвичей с беконом за свои ежедневные мытарства на беговой дорожке. – Ты готовила бутерброды? – Нет! Джеймс! Великий Синклер приготовил бутерброды своими белыми холеными руками, – победоносно произнесла Роуз. – Он попросил тебя называть его Джеймсом? – спросила потрясенная Кон. – Да. Для меня он Джеймс, а для всех остальных – Синклер. – И что было дальше? – с живым интересом спросила Фабия. – Он назначил тебе свидание? Роуз погрустнела. – Нет. – Ну, ничего. Ты и так сотворила за короткое время настоящее чудо, – утешила ее Кон. – Когда вы встречаетесь снова? – Он сказал «увидимся завтра на стадионе», но я хочу пропустить тренировку. Кон покачала головой. – Если он хочет видеть тебя завтра – значит, приходи завтра. – А это не чересчур? – Нет, моя милая, наступает третий этап. Время накала страстей. Ночью Роуз долго думала, ворочаясь в постели. После такого откровенного разговора с Джеймсом, когда они доверились друг другу, их отношения перестали быть игрой. Эта мысль не давала девушке покоя даже во сне, и сон Роуз был некрепким. Однако на следующее утро она, как всегда, поднялась ни свет ни заря. Было прохладно, но сухо. На стадионе Джеймс встретил ее с улыбкой. – Привет! Я уже пробежал свою норму. А ты готова сегодня к новым подвигам? Роуз радостно кивнула. Они побежали вместе, и вскоре она обнаружила, что под руководством Джеймса бежит с каждым кругом все быстрее. Окрыленная успехом, Роуз заканчивала уже третий круг, как вдруг острая боль заставила ее потерять равновесие. Девушка упала и покатилась по покрытию. Перевернувшись несколько раз, она, задыхаясь, осталась лежать на спине. – Роуз! – Джеймс опустился рядом с ней на коле ни. – Черт возьми, что случилось? Ты в порядке? Она так запыхалась, что не смогла ему ответить. Джеймс осмотрел ее руки, ноги, проверил лодыжки, нет ли переломов, и, удостоверившись, что все кости целы, осторожно поставил Роуз на ноги. – Ну же, дыши глубже. Вот так – хорошая девочка. Обопрись на меня. Девушка благодарно повиновалась, все еще жадно глотая воздух. Она ощутила тепло тела Джеймса, его запах, и кровь бешено застучала в висках. Роуз отстранилась, робко улыбнувшись. – Как... глупо... извини. – Давай руку, я отведу тебя домой. Роуз затравленно уставилась на него. – Не надо, пожалуйста! Я в полном порядке. Джеймс недовольно посмотрел на нее. – Будь благоразумна, ты хромаешь. – У меня что-то в кроссовке. Джеймс усадил ее на беговую дорожку и опустился рядом. Сняв с нее кроссовки, он обнаружил в одной из них маленький гвоздик. Выругавшись сквозь зубы, Джеймс аккуратно снял с ноги Роуз пропитавшийся кровью носок и обнаружил на подошве маленькую кровоточащую ранку. – Неудивительно, что ты упала. Хотел бы я знать, кто разбрасывает на стадионе гвозди? – В воскресенье шел такой сильный дождь. Может быть, его откуда-то вымыло? – Тебе необходимо перебинтовать ногу. Подожди минутку, я посмотрю аптечку в мужской раздевалке и вернусь. Пока Синклер ходил за бинтом, на стадионе появился один из товарищей Джеймса по команде. Увидев на дорожке Роуз, он в удивлении поспешил к ней. – Что случилось, крошка? Растянула ногу? – добродушно спросил гигант, которого звали Грег. – Нет, наступила на гвоздь. – Не повезло! Я принесу тебе чем перебинтовать ногу, – предложил он и удивленно уставился на бежавшего в их сторону Джеймса. – Не поздновато для тебя сегодня, Синклер? – Привет, Грег. Осторожней на дорожке – там могут быть гвозди. – Джеймс показал гвоздь, извлеченный из кроссовки Роуз. Грег во все глаза смотрел, как Синклер бережно наклеивает пластырь на ногу Роуз и затем надевает на нее испачканный кровью носок и кроссовку. – Так-то лучше. – Джеймс помог ей подняться на ноги. – Можешь наступить на ногу? Роуз попробовала: нога, конечно, болела, но ходить было можно. – Все в порядке, – мягко ответила она. – Извините меня за суматоху. – Она одарила обоих парней обезоруживающей улыбкой. – И спасибо за все. Я, пожалуй, пойду. До встречи. – Эй! Я легко могу на руках отнести такую крошку, как ты, в студенческий городок, – предложил Грег, но встретил взгляд Джеймса. Его энтузиазм растаял, как снег. Синклер смотрел на Грега так, будто собирался его ударить. – Очень мило с твоей стороны, Грег, но я справлюсь сама. Серьезно. – И Роуз быстро заковыляла со стадиона. Утро было безнадежно испорчено. Когда она вернулась в свою квартиру, девчонки еще лежали в постелях. Роуз направилась в душ. Вытираясь, она с трудом сдерживала всхлипывания, но в итоге разрыдалась. Теперь она долго не сможет бегать по утрам и, значит, не увидит Джеймса! Внезапно в ванную заглянула Фабия. – Беги к телефону – тебе звонят! Завертываясь на ходу в полотенце, Роуз поспешила в гостиную. Уж не случилось ли чего с Минервой? – Алло? – срывающимся голосом произнесла она. – Роуз? Это Джеймс. Кон вопросительно посмотрела на подругу, Роуз утвердительно кивнула. И Корнелия, подняв вверх большой палец, выскользнула из комнаты. – Привет, – произнесла Роуз в трубку. – Привет. Я звоню узнать, как ты добралась. Нога не болит? – Не очень. – Рад слышать. Но тебе лучше пока отказаться от пробежек. – Да, наверное. Повисла пауза. – Роуз? – Да? – Ты так быстро убежала, что я не успел спросить тебя. – Синклер снова замолчал. Роуз чувствовала, что вот-вот сойдет с ума от волнения. – Что ты делаешь сегодня вечером? – наконец выдавил он из себя. Роуз стиснула зубы. – Ничего, – помолчав, ответила она, автоматически перелистывая записную книжку. – Мы могли бы сходить в кино. – Хорошо, – ответила Роуз как можно равнодушнее. – Тогда встретимся в семь около твоей квартиры. – Нет необходимости заходить за мной, – быстро возразила она. – Можем встретиться прямо в «Кэмео». – Но с такой ногой ты далеко не уйдешь. Я заеду за тобой на машине. – На машине? – Хорошо, тогда до семи. – Она положила трубку как во сне. – Чего он хотел? – Кон ворвалась в комнату. Роуз озадаченно посмотрела на подругу. – Он пригласил меня вечером в «Кэмео». И заедет зa мной в семь. – Фабия! – радостно заорала Кон. – Беги сюда! Этап номер три в самом разгаре! ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Усилием воли Роуз заставила себя вернуться к действительности. Вода в ванне остыла, времени, чтобы погладить вечерний туалет, не оставалось. Роуз надела черное платье из джерси с разрезом до колена, быстро расчесала густые блестящие волосы, подстриженные каре, сделала макияж с мастерством, которому позавидовала бы и Фабия Хагривз, слегка побрызгала на себя духами и надела замшевые туфли на низком каблуке. Энтони Гаретт очень болезненно относился к своему невысокому росту, поэтому Роуз, собираясь на свидание с ним, всегда выбирала туфли на низком каблуке. Обычно по субботам Энтони приезжал в Чэстлком задолго до того, как она закрывала магазин, и заходил за ней ровно в восемь. Но сегодня он почему-то пришел почти на час позже. – Большие пробки, Энтони? – спросила Роуз, когда они поднялись наверх. – Налить тебе чего-нибудь? – Спасибо, Роуз, ты просто ангел. – Он бросил на пол дипломат и со вздохом опустился на софу. Энтони выглядел уставшим и потому чуть постаревшим. – Извини, дорогая, я опоздал. Проклятый телефон разрядился, и я не смог сообщить тебе, что застрял в пробке. Последний час я просто полз. – Он с благодарностью принял у Роуз стакан с виски и залпом опрокинул его. – Ты меня спасла. – Энтони оглядел ее с довольной улыбкой. – Прекрасно выглядишь, Роуз. – Благодарю вас, сэр, вы чрезвычайно любезны. Я уже звонила в ресторан и сообщила, что мы задержимся. Они согласились подержать для нас столик. Хотя, – добавила она, – очень неохотно. – Ничего себе. И это после того, как мы сотни раз у них обедали. – Просто сегодня День святого Валентина. Энтони хлопнул себя рукой по лбу и застонал. – Ад и преисподняя – я хотел купить тебе цветы, но забыл. Прости, дорогая. Роуз прищурила глаза. – Так, значит, не ты прислал мне эту дурацкую открытку? Энтони посмотрел на открытку с нескрываемым раздражением. – Нет, будь я проклят. А кто? – Понятия не имею. – Роуз пошла на кухню за розой. – И цветок тоже? Энтони вскочил на ноги. – Это наверняка твой бывший дружок, Марк Каммингс! – Вряд ли это Марк, – заверила она его. – Нам пора идти, Энтони. – Да, конечно. – Он с отвращением осмотрел свой мятый костюм. – Могу я быстро принять душ и переодеться? Я не успел заехать в «Корону». А почему Энтони приехал с чемоданом? Роуз проводила его в ванную и вновь стала разглядывать открытку. Если ее посылал не Энтони, в чем она теперь уверена, то кто этот неизвестный поклонник? Мысль о том, что ее мог прислать тот шутник, дышащий в трубку, была такой неприятной и даже пугающей, что Роуз постаралась ее отогнать. В ресторане царило праздничное веселье в честь праздника святого Валентина. Энтони, в новом шикарном костюме, всячески извинялся за свое опоздание и даже заказал дорогое вино. Роуз казалось, что он нервничает – даже свою обычную рюмку коньяка с послеобеденным кофе он опорожнил залпом. Впрочем, скоро ее догадка подтвердилась. – Роуз, – Энтони наклонился вперед, чтобы придать себе уверенности, – мне надо тебе кое-что сказать. Роуз не понравился его взгляд. – Проводи меня домой, – тихо попросила она. – Здесь слишком шумно. До ее книжного магазина было всего пара минут ходьбы, за которые Энтони не проронил ни слова, и Роуз волновалась, отпирая дверь возле двойной витрины. – Хочешь кофе? – бодро предложила она, чтобы немного разрядить обстановку. – Спасибо, не сейчас. Иди сюда, Роуз, присядь. Энтони взял ее за руку и усадил на софу. – Роуз, мы с тобой уже некоторое время встречаемся, – начал он. – Да, иногда по субботам, уже месяц или два, – согласилась Роуз. – Почти три месяца, – возразил Энтони. – Для меня вполне достаточно, чтобы узнать мое отношение к тебе и даже твое ко мне. Роуз удивленно и встревоженно посмотрела на него. – К чему ты клонишь? – Неужели ты не можешь догадаться, когда мужчина делает тебе предложение?! Я прошу тебя выйти за меня замуж, – объяснил он и попытался поцеловать ее, но Роуз высвободилась и села на стул рядом. – Зачем? – тихо спросила она. – Что значит «зачем»? – Энтони обиженно уставился на нее. – Я хочу заботиться о тебе, Роуз, и верю, что вместе мы будем счастливы. Тебе что, плохо со мной? – Нет, но я понятия не имела, что дело идет к браку. – Роуз подняла бровь. – Скажи мне правду, Энтони: внезапная затея с браком – не очередной способ доказать твоей бывшей жене, чего она лишилась? – Неправда! – Кровь прилила к лицу Энтони, затем он резко побледнел. – Вначале все действительно было так, – согласился он, и Роуз одобрительно кивнула. – Но скоро это переросло в нечто большее. Когда я увидел злополучную открытку, я почувствовал такую ревность, что тут же решил сделать тебе предложение. Роуз, ты обещаешь хотя бы подумать? – Не обещаю, – мягко ответила она. Энтони был сражен. Он вскочил как ошпаренный. – Но почему? У тебя кто-то есть? Роуз вздохнула. – Нет, Энтони, никого у меня нет. – Тогда что?! – Он заходил взад и вперед по комнате. – Наверняка дал о себе знать Марк Каммингс. Твой бывший дружок поплакал тебе в жилетку, и ты решила связать свою судьбу с мужчиной, от которого сбежала жена, а ребенок... – Он замер. – Как и у тебя, Энтони, – заметила она. – У меня все по-другому, – возразил он в замешательстве. – Я официально разведен, и Маркус уже подросток, а не ребенок, только начинающий ходить, как дочь Каммингса. Роуз кивнула. – Для брака с тобой есть одно препятствие, Энтони. – Если ты имеешь в виду Маркуса – никаких проблем. Он не будет жить с нами. К тому же ты ему нравишься, Роуз. – Очень хорошо, я рада. – Она вопросительно посмотрела на него. – Но если вдруг я решу выйти за тебя замуж, где мы будем жить? Он нахмурился, захваченный врасплох. – Ну, наверное, у меня. – В Лондоне? – А ты против? – Безусловно. Вся моя жизнь сосредоточена в Чэстлкоме: друзья, соседи, мой бизнес. А главное – моя независимость. – Роуз с минуту поколебалась и все же решила сказать все до конца. – Но самое главное препятствие – это мое прошлое. Энтони сощурил глаза. – Ты говоришь о любовнике? Она снова кивнула. – Вернее, о последствиях, связанных с ним. Энтони побледнел, но овладел собой. – У тебя есть ребенок? – Нет. – Тогда что за таинственное препятствие? Роуз устало отвернулась. – Я не могу сейчас ни за кого выйти замуж, потому что я до сих пор жена другого человека. – Что?! – Лицо Энтони потемнело от гнева. – И ты все это время молчала? Роуз с достоинством подняла голову. – Я никому не говорила. Даже Минерве. И тебе бы не сказала, если бы ты не сделал мне предложение. – А что еще я могу сделать, в моем-то возрасте? – с плохо скрываемым бешенством переспросил он. – Я слишком стар, чтобы быть просто твоим парнем... И теперь открывается целая страница из твоей жизни, о которой я ни черта не знаю! – А почему ты должен знать? Это касается только меня. Пусть тебя утешит, что никто об этом тоже не знает. – Ты его до сих пор не забыла? – не отставал Энтони. – Твоего таинственного мужа? Роуз сжала губы. – Конечно, не забыла. Он воздел руки. – А в чем, собственно, проблема? Он не согласился на развод? – Я не знаю. – Как – не знаешь? – Я не спрашивала. Энтони огромным усилием воли удалось сдержать себя. – Роуз, – спросил он, – сколько лет тебе было, когда вы поженились? – Восемнадцать. Он недоверчиво посмотрел на нее. – Десять лет назад? – Да. – Тогда ответь мне, ради бога, почему ты до сих пор не подала на развод? – Наш разрыв был настолько болезненным, что я решила, он первый должен попросить развода, – горячо ответила Роуз. – А почему он этого не сделал? – Не знаю. – Губы у нее горестно сжались. – Я бы не взяла с него ни пенни, если бы речь шла о деньгах. Энтони в задумчивости смотрел на нее. – Ответь мне на один вопрос, и я уйду. Ты сама оставила его или было по-другому? – Я оставила его. – На самом деле неважно, кто инициатор, ведь столько времени прошло. – Энтони слабо улыбнулся. – Как ты хорошо знаешь, я теперь эксперт по разводам. А тебе известно, что после десяти лет суд даст тебе развод даже без согласия мужа? – Серьезно? – Роуз нахмурилась. – Тогда странно, что он никогда не делал попыток развестись со мной. Может быть, он развелся и просто забыл предупредить меня? – Она пожала плечами. – А может, он просто забыл, что женат на мне? – Ни один мужчина на свете не смог бы забыть, что был женат на тебе, Роуз. Когда Роуз, наконец, осталась одна, часы показывали полночь – время, когда Энтони обычно уходил от нее. В глазах окружающих он казался без памяти влюбленным в Роуз Драйден, но на самом деле его пламенная любовь длилась от их совместного обеда до отъезда в Лондон. После обеда Энтони обычно провожал Роуз домой и уходил строго до двенадцати. Условности играли немалую роль в их отношениях. Вплоть до сегодняшнего вечера Энтони не делал никаких намеков относительно их совместного будущего, за что Роуз была ему несказанно благодарна. Ей нравилась компания Энтони, но в небольших дозах, и в их отношениях не было и намека на секс. Около двух часов пополуночи, когда Роуз, наконец, решила лечь без особой надежды заснуть, на столике около кровати зазвонил телефон. Думая, что в такое время может звонить только Бэл, которая хочет предупредить, что завтра не придет на работу, Роуз сняла трубку. Та почти сразу выпала у нее из рук – кто-то вновь прошептал имя Роуз и дал отбой. Дрожащими пальцами она принялась судорожно нажимать на кнопки определителя – все оказалось бесполезно. Теперь уже Роуз здорово испугалась. Она надела халат и пошла на кухню приготовить чай. Включив везде свет, она села на постель с чашкой в руке, чувствуя одновременно страх и ярость. Сон как рукой сняло – сегодня наверняка будут сниться одни кошмары. Роуз обреченно вздохнула. Есть, конечно, один верный способ отогнать страшные мысли. Если она еще раз оживит в памяти все происшедшее, ей будет легче начать бракоразводный процесс. ГЛАВА ПЯТАЯ Скрывая смущение, Роуз спустилась в холл. Отказавшись от помощи Кон и Фабии, она накрасилась совсем чуть-чуть, а волосы просто собрала в хвост и скрепила цветным шарфом на затылке. Когда Джеймс позвонил в дверь, Роуз уже с ума сходила от волнения. Попрощавшись с подругами так, будто она уезжала как минимум в свадебное путешествие, Роуз вышла на улицу и увидела, что Джеймс стоит, облокотившись на капот старенького спортивного автомобиля. – Привет, – произнесла она чуть слышно. – Неплохая машина. Джеймс любовно погладил капот. – Она некоторое время простаивала без запчастей. Я только что забрал ее из автосервиса. – Он галантно открыл перед Роуз дверцу. – Я поднял верх, чтобы ты не промокла, если вдруг пойдет дождь. Зная, что Кон и Фабия прильнули к окну, Роуз плюхнулась на сиденье рядом с водителем, еле сдерживая радостное волнение, которое охватывало ее всякий раз в присутствии Джеймса. – Как нога? – поинтересовался он. – Воспаления нет? – Все в порядке. Немного побаливает, но жить буду. Они вошли в кинотеатр, когда свет в зале уже погас. Найдя свои места, они уютно устроились в темноте на кожаных сиденьях. Роуз сидела очень прямо и, не отрываясь, смотрела на экран. Все, что с ней происходило, казалось каким-то чудом. Но мало-помалу волнение утихло, и она наконец сосредоточилась на субтитрах: если Джеймс захочет обсудить фильм, надо хотя бы знать, о чем он. Когда фильм кончился, молодые люди вышли из зала и обнаружили, что дождь льет как из ведра. – Ты сможешь добежать до машины или мне отнести тебя? – спросил Джеймс, пока они стояли в фойе. – Я добегу, – заверила Роуз. Джеймс взял ее за руку, и они вместе понеслись по лужам. – Еще очень рано, – заметил он, когда они отъехали от кинотеатра. – Может, съедим по сэндвичу? Хочешь? Хочет ли она! – С удовольствием. – Можем поехать или в бар, или опять ко мне домой, – как бы невзначай предложил Джеймс. – К тебе домой, – быстро выбрала Роуз. В баре они могли столкнуться с кем-нибудь из знакомых, а Роуз была невыносима даже мысль о том, что кто-то будет сплетничать об их отношениях, которые и отношениями-то еще нельзя назвать. Они подъехали к подъезду уже знакомого дома. Джеймс помог Роуз выйти из машины, и тут дверь внезапно открылась. На пороге появилась пожилая дама с кудрявыми седыми волосами и сияющей улыбкой. – Я слышала, как подъехала машина, – объяснила она. – Заходите быстрее, а то вы совсем промокли. Джеймс, представь мне свою спутницу. – Миссис Брэдли, это Роуз Драйден. Мы вместе учимся в колледже. – Очень приятно познакомиться с тобой, дорогая. Давай сюда свою мокрую куртку. Роуз пробормотала что-то вроде «вы очень любезны» и послушно протянула жакет, слегка смущаясь от ласкового взгляда хозяйки. – Мы решили, что съедим по сэндвичу и выпьем кофе здесь, вместо того чтобы идти в бар, – с улыбкой сказал Джеймс. – И правильно сделали! Они заламывают такие цены. Джеймс, в холодильнике есть ветчина, сыр и зеленый салат. Берите все, что хотите. – Миссис Брэдли по-матерински нежно улыбнулась. – А теперь, детки, я вас оставлю и вернусь к своему телевизору. Джеймс провел Роуз на кухню в конце коридора. Кухня оказалась безупречно чистой и оснащенной самым современным оборудованием. – Ты сможешь нарезать хлеб? – Нет, если ты не хочешь есть грубо искромсанные ломти. Лучше ты сам нарежь, а я сделаю сэндвичи. – Готово. – Он снисходительно взъерошил ей волосы, потом извлек из холодильника продукты. – Сегодня без бекона. – Что тебе положить? – Все. Пока они обсуждали фильм, Роуз приготовила сэндвичи из тонких ломтиков ветчины, сыра, кресс-салата, лука и двух видов зелени. Полила все сверху небольшим количеством приправы и скрепила зубочистками, извлеченными Джеймсом из шкафчика. Как она и думала, ужинать они пошли в комнату Джеймса. Он поставил блюдо с сэндвичами на деревянный поднос, добавил туда же пару тарелок, положил несколько льняных салфеток, выданных миссис Брэдли, и скомандовал Роуз подниматься наверх. Похоже, миссис Брэдли ничего не имеет против посетительниц женского пола. Джеймс включил в комнате свет и внимательно посмотрел на свою гостью. – В чем дело? Ты хочешь поужинать внизу? – Джеймс посмотрел на нее насмешливо и с легкой укоризной. – Не волнуйся, Роуз. Ты выглядишь достаточно аппетитно, но я обещаю ограничиться сэндвичами. А если ты так боялась идти ко мне в гости, мы могли бы посидеть в баре, – заметил он. Роуз покраснела и виновато улыбнулась. – Извини, я просто подумала, не будет ли против миссис Брэдли. – Она была на седьмом небе от счастья, когда я предупредил ее, что пригласил тебя сегодня в гости. Очевидно, она решила, что для меня самое время обзавестись «очаровательной молодой дамой». – Джеймс положил на тарелку сэндвич и протянул Роуз. – Ты наверняка уже бывала в комнате у какого-нибудь парня из колледжа? – Да, но не наедине. Джеймс жестом указал ей на софу и сел рядом. – Не могу поверить, что никто из многочисленных счастливчиков, которые крутятся вокруг тебя, ни разу не пригласил тебя на свидание. Роуз кивнула с набитым ртом. – И ты пошла? – Нет. – А почему? Роуз посмотрела на него. – Ты задаешь слишком много вопросов! Джеймс усмехнулся. – Ну, извини. Мне просто любопытно. – Да, тебе просто любопытно, почему я отказала остальным, а с тобой пошла в кино, – поддела его Роуз. Он опустил голову и рассмеялся. – Не в бровь, а в глаз! Роуз откусила еще кусок сэндвича и искоса взглянула на Джеймса. – Думаю, теперь моя очередь сказать «не бери в голову». – Да я и не беру, – заверил ее Джеймс. – Я просто не могу понять, за что удостоился такого счастья. – Они не разделяют моих вкусовых пристрастий в кино, – ответила Роуз с вызовом и добавила: – Если уж на то пошло, Джеймс Синклер, о твоем равнодушии к девушкам ходят легенды. Просвети и ты меня, чем я, грешная, заслужила твое расположение? – О-о! У розы есть шипы! – Джеймс посмотрел ей прямо в глаза. – Да потому, что ты не такая, как все. Никакого кокетства, никаких уловок. Совсем не так, как у других девушек. Никаких уловок?! Роуз стало стыдно. – Будь уверен, Джеймс, я абсолютно такая же, как и все другие женщины, – предостерегла она. – Не думай, что я не заметил, – сухо произнес Джеймс и поднялся со своего места. – Чего тебе налить – чаю, кофе или пива? – Чаю, пожалуйста. – Роуз скорчила гримаску. – Я не люблю пиво, но мне приходится пить его на вечеринках. Джеймс строго посмотрел на нее. – Зачем ты вообще его пьешь, раз не любишь? Пей минералку или сок! – Но это так по-детски. Джеймс улыбнулся. – Ну и что? Будь собой. Ты говорила, что в твоей жизни было немного мужчин. Это правда? – Да. – А твоя тетя, с которой ты жила... у нее были друзья? – Да, несколько, – удивленно ответила Роуз. – У Минервы была очень насыщенная личная жизнь – обеды, концерты, театры. – Но ты, я думаю, ходила в школу только для девочек? – продолжал он настойчиво расспрашивать. – Да, я ходила в школу для девочек. А к чему ты это? – Наберись терпения. У тебя были знакомые мальчики? – Конечно! Мальчики из соседней школы. С одним из них, братом моей лучшей подруги Бэл, я какое-то время встречалась. Джеймс немного расслабился. – Он хороший парень? – Да, Марк – очень хороший. – Роуз насмешливо посмотрела на него. – Джеймс, я знаю, откуда берутся дети, если тебя беспокоит именно это. – Я уверен, что знаешь. Просто, мне кажется, тебе нужен совет с мужской стороны. – Он откашлялся и произнес, не поднимая глаз: – Роуз, ты девственница? Роуз вскочила на ноги. – Да какое твое дело? – Она в бешенстве глядела на него. Джеймс встал и преградил ей дорогу к двери. – Прочь с дороги! – приказала она. – Я ухожу. – Успокойся, позволь мне объяснить. Я за тебя волнуюсь. – У тебя нет повода для волнения, – отрезала она. – Я в состоянии о себе позаботиться! Джеймс наклонился, и время для Роуз остановилось. Его нежный поцелуй вызвал в ней небывалую доселе бурю чувств. Вскоре волна страсти захлестнула обоих. Джеймс еще крепче прижал Роуз к себе и продолжал целовать – от его нежности не осталось и следа. Роуз страстно отвечала ему. Оба дышали так тяжело, будто пробежали десять кругов с ускорением. Джеймс взял ее на руки и отнес на софу. Он усадил Роуз на колени и принялся покрывать поцелуями ее лицо, одновременно развязывая шарф на голове. Когда ему это удалось, он с наслаждением распустил ее волосы и погрузил в них пальцы. – Это не должно было случиться, – прошептал он. – Я знаю, – едва дыша, ответила она: – У тебя ведь нет времени на девушек. – На других девушек, – поправил Джеймс и поцеловал ее с удвоенной страстью. Роуз была на седьмом небе. Она полностью погрузилась в ощущения, которые будили в ней поцелуи Джеймса. Роуз чувствовала, что он изо всех сил удерживает свои руки на ее талии, чтобы избежать искушения подняться выше. Она отвечала на его поцелуи с такой страстью, что в итоге он отстранился и, тяжело дыша, уронил голову на руки. – Клянусь, я тебя не за этим сюда позвал, – хрипло произнес он. Роуз молча протянула ему руку. И он так же молча сжал ее пальцы. – С тобой раньше такое случалось? – резко спросил Джеймс. Она сделала вид, что не поняла. – Да, я целовалась несколько раз. Но так – никогда. – А как? Он еще спрашивает! Роуз криво улыбнулась. – Я чувствовала, что умру, если ты вдруг перестанешь меня целовать. В его глазах отразилась такая мука, что Роуз тут же попыталась его успокоить: – Послушай, Джеймс, это же всего лишь несколько поцелуев. Если они тебя так беспокоят, отвези меня домой, и мы забудем обо всем. Он удивленно поднял бровь. – И ты сможешь забыть? – А почему нет? – Черта с два ты забудешь! – Джеймс рывком снова усадил ее на колени и стал целовать с удвоенной силой. Отодвинув ворот ее свитера, он принялся покрывать ей шею короткими, дразнящими поцелуями, запустил руки под свитер и нащупал грудь. От его прикосновений сердце у Роуз стучало как маятник, соски тут же затвердели от прикосновений опытных и нежных рук мужчины, искры страсти пронизывали все тело. Она обвила руками шею Джеймса и возвращала ему каждый поцелуй так, будто от этого зависела ее жизнь. Но она сама первой отстранилась, и Джеймс зарылся лицом в ее волосы. – Все идет не так, – простонал он, – я не должен был... Роуз дружески потрепала его по затылку. – Это была всего пара поцелуев, Джеймс... – Но я хочу большего! – И я! – Я от себя такого не ожидал. – Джеймс медленно наклонил голову. – Уже поздно. Мне пора, – сказала Роуз. Джеймс шумно выдохнул и поцеловал ее так неистово, что они даже потеряли равновесие. – Я был не прав, – простонал Джеймс, – ты настоящая женщина, у тебя есть все, чтобы свести мужчину с ума. А теперь тебе пора уходить. – Он неохотно помог ей встать на ноги. – Иди в ванную и приведи себя в порядок. Миссис Брэдли, скорее всего, захочет, чтобы мы зашли попрощаться. По пути домой они, не сговариваясь, пытались вести себя так, словно ничего не произошло, – обсуждали фильм и болтали о других пустяках. Когда Джеймс остановился около подъезда Роуз, она быстро пожелала ему спокойной ночи, выскочила из машины и стремительно понеслась вверх по лестнице, забыв о больной ноге. – Ты поздно. – Кон выглядела обеспокоенной. Фабия затащила ее в комнату, которую они делили с Кон. – Ну, как все было? Он держал тебя в кинотеатре за руку? Вы поцеловались на прощание? – Ради бога! – смеясь, отбивалась Роуз. – Я же не расспрашиваю тебя, чем вы занимаетесь наедине с Уиллом. – Так и есть! – Кон сделала круглые глаза и по-матерински нежно улыбнулась Роуз. – Кажется, наша девочка неплохо провела время. Роуз радостно кивнула. – Я опять была у него дома. Его хозяйка очень милая дама. Она все подготовила к нашему приходу, и мы быстро сделали потрясающие сэндвичи на ужин. – И где вы их ели? – не унималась Фабия. – В комнате у Джеймса. – То есть в спальне? – Нет, в гостиной. Он, наверное, спит в другой комнате. – Роуз деланно зевнула. – Теперь, если допрос окончен, я бы хотела пойти и лечь – нога опять разболелась. – Все еще болит? – участливо спросила Кон. – Дай-ка посмотрю. Роуз послушно сняла носок и ботинок и содрала пластырь. – Вроде все в порядке, – сказала Фабия. – Только небольшое покраснение. Я заново продезинфицирую и наложу свежий пластырь. – Ты не сможешь бегать какое-то время, – с сожалением протянула Кон. – Синклер сказал, когда вы увидитесь в следующий раз? – Нет, – виновато протянула Роуз. – Я нарочно выскочила из машины, чтобы он не подумал, будто я напрашиваюсь на свидание. От шквала негодования, который собирался обрушиться на ее голову, Роуз спас телефонный звонок. – Да, она сейчас подойдет, – проговорила в трубку Кон, глаза у нее блестели. – Подожди секунду. Она протянула трубку Роуз, вытолкала Фабию из комнаты и захлопнула дверь. – Куда ты так быстро унеслась, Роуз? – сердито спросил Джеймс. – Ты даже не позволила мне поцеловать тебя на прощание. Роуз молчала. – Ты одна в комнате? – Да. – Тогда поговори со мной. – О чем? – Скажи, что тебе понравился этот вечер так же, как и мне! – Ты и сам прекрасно знаешь! Мне понравилось каждое мгновенье, что мы провели вместе, – горячо добавила она, чтобы у Джеймса уж точно не возникло никаких сомнений. – Так-то лучше, – удовлетворенно произнес он. – Тогда слушай. Завтра я тренируюсь с командой, но послезавтра абсолютно свободен. Встретимся послезавтра? – Да, я тоже свободна. – Чем бы ты хотела заняться? – Я бы хотела на часок заглянуть к тебе, если миссис Брэдли не будет возражать. – Если он примет это как должное – пускай, ей уже было все равно. – Миссис Брэдли сказала, что ты очаровательная молодая леди, – произнес он, намеренно усилив шотландский акцент. – И я с ней абсолютно согласен. Заеду за тобой в семь. – Жду с нетерпением. – И я, – согласился он. Что-то в голосе Джеймса заставило Роуз покраснеть. – Спокойной ночи. Воспоминания взволновали Роуз. Она встала и пошла на кухню, приготовить чай. Какой же наивной она была все эти годы. Такая молоденькая и такая доверчивая, она сама расставила себе силки, влюбив в себя Джеймса Синклера. Правда, ее сердце тоже оказалось разбито, но это было неизбежно. Потому что, не будь Роуз тайно влюблена в Джеймса, она ни за что не согласилась бы на дурацкую игру своих подружек. Но в этом Роуз не призналась бы никому, даже Джеймсу. Сначала она была категорически против того, чтобы появляться с ним на людях. Утренние пробежки и посиделки в комнате Джеймса оставались единственными свиданиями, на которые она соглашалась. Походы в кино тоже были под запретом, потому что им мог встретиться кто-то из общих знакомых. – Почему ты так не хочешь, чтобы нас увидели вместе? – раздраженно спрашивал Джеймс. – Потому что я просто первокурсница, а ты – Джеймс Синклер, к тому же известный отсутствием интереса к девушкам. Так что все твои друзья – мои не в счет – будут следить за каждым нашим шагом, если увидят нас вместе. – Роуз ласково погладила его по щеке. – Мне невыносима мысль о том, что кто-то будет сплетничать о нас, пытаясь превратить нашу дружбу неизвестно во что. – Дружбу, – прорычал он и притянул ее к себе на колени. – Вы общаетесь так со всеми своими друзьями, мисс Драйден? – Джеймс жадно поцеловал ее и принялся расстегивать пуговички на блузке. Когда он коснулся ее сосков, Роуз изогнулась, застонав от наслаждения. Этим вечером миссис Брэдли играла в бридж в клубе, и дом полностью оказался в их распоряжении. Наверное, поэтому они чувствовали себя еще раскованнее, чем обычно. Джеймс и Роуз вместе приготовили ужин и съели его прямо на кухне. Пока они сидели, соприкоснувшись коленями, страсть между ними нарастала. В результате, добравшись до комнаты Джеймса, они, как бешеные набросились друг на друга. Их страсть ограничивалась пока ласками и поцелуями, но, пожелай Джеймс большего, Роуз отдала бы ему все. Потому что она тоже этого хотела. Хотела так сильно, что просыпалась по ночам. Наконец Джеймс оторвался от нее и отодвинулся на другой конец дивана. – Это становится опасным, – хрипло прошептал он. Роуз отвернулась и опустила голову, закрыв волосами лицо. – Почему? – Будто не знаешь. – Ты думаешь, я дразню тебя? – Нет. Но я не каменный. Так что нам лучше больше не встречаться наедине, или... или произойдет непоправимое. – Он искоса посмотрел на нее. – Ты не пойдешь в субботу в «Скипетр»? Роуз вздрогнула. – Не пойду. Джеймс встал и наклонился над ней, глаза у него угрожающе сощурились. – И почему же? Роуз откинула волосы со лба и посмотрела на него с нежностью. – Я уже объяснила тебе почему. Мне бы не хоте лось, чтобы кто-то знал, что мы встречаемся. – Встречаемся? Роуз покраснела. – Ну да. – Тогда нам тем более нечего скрывать. – Джеймс в упор посмотрел на нее. – Я буду только рад, если меня где-нибудь увидят вместе с тобой. Не понимаю, почему ты этого так боишься. У меня, в конце концов, появится комплекс неполноценности, леди. Готов поспорить, если бы ты жила в главном корпусе, мне бы не позволялось даже заезжать за тобой и провожать до дома. – Ты прав, – печально согласилась Роуз. – Тогда какого черта мы встречаемся?! – взревел Джеймс. – Я не хочу быть твоим скелетом в шкафу, Роуз. С сегодняшнего дня я ставлю тебе условие: или ты придешь в субботу в «Скипетр» и мы проведем там время со всеми нашими друзьями, или все кончено. Роуз ошеломленно посмотрела на Джеймса, потом встала и сняла куртку со спинки стула. – Я только хотела, чтобы все было хорошо, – грустно сказала она, надеясь, что Джеймс вот-вот сожмет ее в объятиях и расцелует, заставив забыть обо всем. Но он не пошевелился. На его лице появилось такое выражение, какого Роуз никогда у него раньше не видела. Он, как обычно, надел на нее куртку в прихожей и взял ключи от машины, но враждебность ощущалась в каждом движении Джеймса – в том, как он открывал входную дверь, как пропускал ее вперед. Он молчал всю дорогу. Когда же остановил машину около ее дома, Роуз как можно медленнее отстегнула ремень безопасности, все еще надеясь, что он изменит решение. – Спокойной ночи, Джеймс. – Пока, девочка, – процедил он и сорвался с места, стоило Роуз закрыть дверцу автомобиля. Кон и Фабии не оказалось дома, поэтому никто не помешал Роуз поплакать в тишине. На следующее утро она, как обычно, встала на пробежку, но Джеймса на стадионе не оказалось. Вместо него пришел Грег. Роуз помахала ему и убежала, чтобы не разрыдаться прямо у него на глазах. Вернувшись домой, она долго стояла под душем, потом выпила чашку кофе с тостом, дожидаясь, пока ее зевающие подружки не присоединятся к ней. – Все идет по плану, – объявила им Роуз, вспомнив, что лучший способ защиты – нападение. – Я думаю, все согласятся со мной, что наш план сработал. – Сработал на все сто, – согласилась Кон, откидывая волосы со лба. – Значит, миссия выполнена, пора заканчивать. Если помните, план был заставить Джеймса Синклера влюбиться в меня. Я выполнила уговор, теперь самое время вернуться к прежнему образу жизни. – Роуз лучезарно улыбнулась. Кон и Фабия принялись было возражать, но Роуз оставалась непреклонной. Она объявила, что никогда больше не будет встречаться с Джеймсом Синклером. Когда в квартире звонил телефон и просили кого-то из ее подруг, Роуз делала титанические усилия, чтобы скрыть разочарование. Джеймс, как выяснилось, был не из тех, кто тратит время на пустые переживания. Роуз по вечерам проводила время в студенческом клубе, но в выходные ей так не хватало Джеймса, что она, наверное, согласилась бы на все, что он захочет, только бы он позвонил и сказал, что они опять будут вместе. Чтобы показать, как она раскаивается, Роуз даже пришла в субботу в «Скипетр». Она вся извелась от волнения, ожидая, когда придут игроки команды. Они пришли, но Джеймса среди них не было. Роуз так расстроилась, что даже почувствовала себя больной. Кон, от которой не укрылись ее переживания, подошла и предложила уйти. По пути домой Роуз призналась, что Джеймс сам положил конец их отношениям. – Он хотел, чтобы мы встречались как обычная пара, у всех на виду, – объяснила она. – И ты отказалась?! Ты сошла с ума?! Другие бы на твоем месте прыгали от радости. Роуз печально кивнула. – Я знаю. И сейчас ужасно жалею, честное слово. Просто мне было невыносимо, что кто-то наблюдает за нами и сплетничает о том, спим мы или нет. Если бы это был не Синклер, никто бы и внимания не обратил. А так у всех сразу возник бы повышенный интерес. – Она тяжело вздохнула. – Я даже предположить не могла, что он оставит меня из-за этого. – Тогда позвони ему! Роуз холодно улыбнулась. – Нет. – Но почему?! – У меня тоже есть гордость. Кон одобрительно улыбнулась. – Правильно. На нем свет клином не сошелся. Через неделю День святого Валентина, и у тебя будет море поклонников и валентинок! К удивлению Роуз, она получила не меньше поздравлений, чем Фабия и Кон. Вся квартира была завалена открытками с красными сердечками и нежными стишками. Одна открытка понравилась Роуз больше остальных – красная роза, написанная акварелью на белом фоне. Ни стишка, ни шутки. Роуз терялась в догадках. А утром ей прислали живую розу. «Роза для Роуз» – гласила надпись на цветочной открытке. – Хотела бы я знать, от кого это, – улыбаясь, заметила Кон. – Что толку гадать, – произнесла довольная Фабия. – Все окутано тайной. Роуз старалась убедить себя, что не Джеймс прислал открытку и розу. Наверное, это Майлз Чэллонер. Впрочем, по сравнению с Джеймсом все парни в окружении Роуз казались ей подростками, к тому же ужасно скучными, поэтому предстоящие танцы не очень ее вдохновляли. Свое платье к балу Роуз купила в Чэстлкоме на рождественской распродаже. Маленькое, расклешенное книзу вечернее платье без рукавов, с V-образным вырезом, на черном шелке вышиты розовые бутончики. Платье вызвало такой восторг у подруг, что настроение у Роуз чуть-чуть поднялось. Сегодня она повеселится на славу и обо всем позабудет. И прежде всего о Джеймсе Синклере. ГЛАВА ШЕСТАЯ Около пяти вечера в квартире девушек собралась веселая толпа студентов. Три юные хозяйки сновали среди бутылок вина и скромных закусок, купленных в супермаркете. Когда подошло время бала, все гости, переместившиеся в «Скипетр», уже веселились вовсю. Роуз знала, что хорошо выглядит, поскольку комплименты сыпались на нее со всех сторон. Розу и открытку действительно подарил Майлз, слишком уж многозначительно похвалил он ее наряд. – Умница! Розы для Роуз, – жарко прошептал он ей на ухо. Майлз и не подозревал, что от этих слов ей захотелось выбежать из комнаты и разрыдаться. Но Роуз удалось улыбнуться Майлзу, отчего тот расцвел и так крепко прижал ее в танце, что она почувствовала его запонки сквозь шелк платья. Когда музыканты закончили играть, Майлз по-хозяйски положил руку ей на плечо и повел к столику. Роуз села напротив Кон. Заиграли медленный танец, и Уилл Хагривз подал руку Фабии. Они встали, но тут же замерли на месте, уставившись куда-то на дверь. Кон, проследив за их взглядом, что-то скептически пробормотала, а сердце Роуз готово было выскочить из груди. В зал вошел Джеймс Синклер – в смокинге и с бутоньеркой в петлице. Он шел прямо к ней, пробираясь сквозь толпу. – Потанцуешь со мной, Роуз? – улыбаясь, попросил он. В одно мгновение мир для Роуз изменился. Она послушно кивнула и пошла к нему, как ручная птичка, даже не заметив расстроенного лица Майлза Чэллонера. – Хорошо танцуешь, Синклер. – Университет отвечает за мое танцевальное образование, – насмешливо объяснил он. Этот голос всегда сводил Роуз с ума. Она усмехнулась, и Джеймс улыбнулся в ответ, прижав ее еще теснее к себе, словно кроме них, в зале никого не было. – Тебе весело? – вежливо осведомился он, явно думая о другом. – Да, очень, – заверила она, что было чистейшей правдой. – У нас была небольшая вечеринка перед танцами, чтобы поднять настроение. – Почему ты не пригласила меня?! – Ты знаешь почему. – Глаза у Роуз сверкнули. Но Джеймс улыбнулся так весело, что у нее перехватило дыхание. – Поехали домой, а? – Прямо сейчас? – Прямо сейчас. Миссис Брэдли уехала на выходные... – Он наклонился, чтобы прошептать ей на ухо: – И я сделаю тебе потрясающий сэндвич с беконом. Роуз подняла голову. Казалось, время остановилось. Она видела, как пульсирует жилка около губ Джеймса. – Прекрасная идея. Никогда не могла отказаться от сэндвича с беконом, – просто ответила она. – Я только возьму плащ. Возбуждение в глазах Джеймса заразило и ее. – Я буду на улице. Поспеши, – поторопил он. Когда Джеймс и Роуз вышли на середину зала, все взоры обратились к ним, но Роуз этого не заметила. Подхватив плащ, она кинулась к выходу, где ее уже ждали встревоженные Фабия и Кон. – Детка, будь осторожна, – предупредила обеспокоенная Кон. – Фу, Кон, не будь ханжой, – фыркнула Фабия. – Наш цветочек чуть не увял! Пусть повеселится немного. Удачи тебе, розочка! Увидимся завтра или когда вернешься. Джеймс ждал на улице в автомобиле. Он вышел, чтобы открыть дверцу для Роуз, потом сел обратно и жадно поцеловал девушку. – Ты еще злишься на меня? – За что? – За представление на публике. – Он торжествующе посмотрел на Роуз и нажал на педаль газа. – Я решил, что самое время сразиться на территории врага. – Я не враг тебе, Джеймс. – Ты положила меня на обе лопатки. – Он улыбался, глядя прямо перед собой. – Я за это время перебрал с десяток хитроумных планов и решил, что проще будет поставить тебя перед выбором. Я подумал: если явлюсь в смокинге и при галстуке на студенческую вечеринку, что мне, в общем-то, несвойственно, и приглашу мисс Роуз Драйден на танец, то ни у кого уже не останется никаких сомнений относительно наших отношений. – Кроме меня, – произнесла Роуз. – Дома я развею твои сомнения. – Он быстро коснулся ее руки. – Я скучал по нашим пробежкам. – Вероятно, не каждый день, – едко заметила Роуз. – Я пришла туда наутро после нашей... размолвки. Но тебя там не было. – Она с укором посмотрела на Джеймса. – Ты провел небольшую воспитательную работу? – Верно! – Знаешь, это подействовало. – Я держался изо всех сил, чтобы не позвонить тебе, – признался он. – Но ты же выиграл. – Я проиграл! – Джеймс задумчиво посмотрел на нее, когда они остановились у знакомого дома. – Прошла пара дней, и я решил позвонить тебе и сказать, что сделаю все, что ты захочешь, только бы ты вернулась. Но я гордый, Роуз! Мне хотелось, чтобы ты вернулась на моих условиях. Я очень хорошо все продумал. Сперва я послал тебе открытку и розу, а потом нанес решающий удар: протанцевал с тобой танец с розой в петлице, как последний идиот, и увез тебя с поля битвы. Почему ты на меня так смотришь? – Так это ты прислал мне открытку с розой и розу? Джеймс криво улыбнулся. – А ты про кого подумала? – сердито спросил он. – Про Майлза Чэллонера, – честно ответила Роуз. – А почему ты решила, что это он? – Он похвалил мое платье, сказал что-то типа «розы для Роуз», и я решила, что все прислал он. – Роуз кокетливо улыбнулась. – Ваша открытка была не единственной, мистер Синклер. Джеймс выскочил из машины и вытащил Роуз. – Ну что, попались, мисс Драйден? – Они вбежали в дом, и Джеймс остановился в холле, вопросительно глядя на нее. – Ты действительно хочешь сэндвич? – прошептал он. Роуз нетерпеливо помотала головой. Джеймс облегченно вздохнул, снял с нее плащ, и они, спотыкаясь, побежали наверх. Когда они вошли в комнату, Джеймс поднял Роуз, прижал к себе и спиной закрыл дверь. – Подожди! – прошептал он. – Инстинкт подсказывает мне сорвать с тебя все ненужное! – Он поцеловал ее за ухом, и Роуз вздрогнула, когда платье неожиданно оказалось у ее ног. Джеймс стоял, не двигаясь, и ждал, пока она вынет заколки из волос. – Без платья ты выглядишь еще лучше! – хрипло произнес он. Вместо простого хлопкового белья на Роуз были сегодня маленькие шелковые трусики жемчужного цвета. Их подарила Минерва на Рождество. Увидев, что Джеймс не может глаз от нее оторвать, Роуз порадовалась своей предусмотрительности. – Ты собираешься так смотреть на меня всю ночь? – нетерпеливо спросила она, откидывая волосы. Джеймс в ответ прижал ее к себе, и она услышала биение его сердца. – Ты правда этого хочешь, Роуз? – неожиданно серьезно спросил он, когда их глаза встретились. – Да, больше всего на свете, – ответила она с такой уверенностью, что Джеймс тут же подхватил ее на руки, опустил на постель и сорвал с себя рубашку, которую Роуз безуспешно пыталась снять минуту назад. Она счастливо улыбнулась, поняв, на чем лежит. – Это ведь твоя софа, Джеймс? – Днем софа. – Он улыбнулся. Как не хватало Роуз его улыбки! – А ночью – постель. И ты первая, – добавил он, – кто разделит ее со мной. Роуз тихо и счастливо вздохнула, когда он обнял ее. Внезапно она вспомнила что-то важное. – Джеймс, – прошептала она, спрятав лицо у не го на груди. Он напрягся. – Что случилось, любимая? Ты передумала? – Нет! – Роуз отодвинулась и посмотрела на него, густо покраснев. – Минерва снабдила меня контрацептивами прошлым летом, перед тем как я собиралась приехать сюда. Глаза у него повеселели. – Очень предусмотрительно. Твоя тетя наверняка была когда-то студенткой. Роуз кивнула и прижала свою пылающую щеку к его щеке. – Она сказала, что основные развлечения студентов – выпивка и секс. – Я хочу с ней познакомиться! – Джеймс развеселился еще больше. – А она не боялась, что ты сразу начнешь испытывать эффективность ее подарков? – Нет. Она дала мне понять, что надеется на мою разборчивость. – Ее надежды оправдались? – мягко спросил он. – Да, почти. До настоящего момента, – тихо ответила Роуз и улыбнулась, пододвинувшись к Джеймсу поближе. – Я никогда раньше не спала с мужчиной, честно! – А разве я сказал, что мы будем спать? – Джеймс радостно засмеялся и поцеловал ее. Роуз запустила пальцы в его волосы и доверчиво позволила Джеймсу делать все, что он хочет. Но когда они лежали, обнаженные, крепко обнявшись, она вдруг обнаружила, что Джеймс дрожит. – Я никогда не занималась этим раньше, но у тебя ведь есть опыт? – встревоженно спросила Роуз. – Конечно, есть, глупышка. – Он поцеловал ее между грудей. – Но я никогда не встречал такой чистой девушки, как ты, и хочу тебя сейчас так сильно, как никого не хотел. Боюсь только, в первый раз тебе не очень понравится, потому что будет больно. – Думаю, не очень, – уверенно сказала Роуз, но тут же обо всем забыла. Ласки и поцелуи Джеймса привели ее в возбужденное состояние, и она почувствовала, что умрет, если он не возьмет ее тотчас же. Но когда он это сделал, Роуз невольно вскрикнула от боли. – Девочка моя, – простонал Джеймс и замер, давая Роуз возможность отдышаться. – Продолжай! – нарочито резко произнесла она. И Джеймс повиновался. Он двигался очень медленно, что требовало от него нечеловеческих усилий. Роуз пыталась, как умела, ослабить напряжение, обнимая и успокаивая Джеймса, но, как только она начала наслаждаться ощущениями, которые вызывали его движения, он грубо поцеловал ее и ускорил темп. Очень скоро Джеймс застонал от мучительного наслаждения, зарывшись лицом в волосы Роуз. Роуз крепко обняла его, чувствуя, какой Джеймс сейчас беспомощный в ее руках, и испытывая к нему еще большую нежность. Джеймс поднял голову и заглянул ей в глаза. – Прости, моя крошка, я так хотел доставить тебе удовольствие, но... – Мне было очень хорошо! – с чувством воскликнула она, и Джеймс немного успокоился. – В следующий раз, – заверил он, – тебе будет так же хорошо, как и мне. Обещаю. И раньше, чем Роуз могла предположить, они снова занялись любовью. Желание нарастало постепенно, до тех пор пока Роуз не почувствовала, что каждая клеточка ее тела охвачена страстью. Когда они, наконец, спустились с вершины блаженства, Роуз осталась лежать в изнеможении в руках Джеймса. В первый раз в жизни она испытала восхитительное чувство удовлетворения от любви. – Ты прав, – прошептала она, склонив голову ему на грудь. – Это было чудесно. Лучше всего на свете, – и, счастливая, глубоко вздохнула. – Никогда не думала, что может быть так хорошо. – Я тоже не думал! – Джеймс привлек ее ближе, но она отстранилась и удивленно посмотрела на него. – Но ты должен был знать! Джеймс наклонил голову. Его взгляд так явно выражал чувство удовлетворенного собственника, что Роуз пришла в восторг. – Раньше все было по-другому. Одно сознание того, что для тебя это в первый раз, возбудило меня так, будто для меня это тоже в первый раз. Но во второй раз мне удалось сдержать себя, на некоторое время. – Он убрал прядь волос с лица Роуз и тяжело вздохнул. – Девочка моя, уже поздно. Мне не хочется тебя отпускать, но самое время отправиться домой. – Да, верно, – без особого энтузиазма согласилась она и придвинулась еще ближе. – Если ты будешь продолжать в том же духе, – сказал он, судорожно вздохнув, – я никогда не отпущу тебя. По пути домой Джеймс удивил ее неожиданным предложением: – Миссис Брэдли уехала навестить дочь на неделю. Переезжай пока ко мне. – А если она догадается? – спросила девушка, но идея привела ее в восторг. – Надеюсь, что она не будет против. – Джеймс посмотрел на нее, усмехнувшись. – Как я уже тебе говорил, миссис Брэдли считает, что мне самое время обзавестись «очаровательной молодой леди». Такой, как ты. Да уж, очаровательной, виновато подумала Роуз, борясь с желанием тут же во всем признаться. – Так ты переедешь ко мне? – повторил он. Роуз с сомнением посмотрела, на него. – Я не помешаю твоим занятиям? – Возьми свои учебники, и будем заниматься вместе. А если толку не будет – ничего, небольшой перерыв нам не повредит. Если честно, – добавил он, останавливая машину около ее дома, – такой перерыв принесет мне лично намного больше пользы, чем занятия. Так что, ты решила? – Еще выгонять придется! – поддразнила Роуз и горячо поцеловала его. – Я заеду за тобой утром, – хрипло произнес Джеймс. – Будь готова к десяти часам. Когда Роуз прокралась в квартиру, было уже совсем темно. Она взяла пижаму и халат и пошла в ванную. Лежа в горячей воде, она думала о невероятном событии, произошедшем с ней сегодня. Роуз принялась энергично намыливаться и вдруг увидела синяки на внутренней стороне бедра. Она покраснела, вспомнив, откуда они, быстро вытерлась, натянула пижаму и поспешила в кровать, чтобы еще раз прокрутить в памяти события прошедшего вечера. Но, распахнув дверь ванной, она с удивлением обнаружила Кон, сидящую в коридоре и выглядевшую весьма встревоженно. – Роуз, нам надо поговорить. Фабия готовит горячий шоколад. Мы слышали, как ты вошла, и просто хотели убедиться, что с тобой все в порядке. – Все прекрасно. Лучше не бывает, – воскликнула Роуз. Глаза у нее сияли. – Я уж вижу. – Кон тяжело вздохнула. – Мне бы только не хотелось отвечать за все это. Я чувствую себя просто доктором Франкенштейном. Роуз помотала головой. – Ты ни в чем не виновата. Ты же не силой заставила меня следовать твоему плану. Не обижайся, Кон, но не ты, а Джеймс сделал так, что я сейчас счастлива. – Я знаю! – Это знают все, кто был сегодня на танцах, – подтвердила Фабия, возникнув в дверях с подносом. – Майлз готов был кусать локти, когда ты ушла с Джеймсом. – Она вздохнула и с пафосом произнесла: – Это было так романтично! – Она похлопала рядом с собой по кровати. – Садись, Роуз. Как я поняла, Синклер теперь официально твой парень. – Думаю, да. – Роуз поспешно отхлебнула шоколад, чтобы не смотреть на девчонок. – Если честно, – произнесла она, глядя в кружку, – я даже собираюсь пожить у него, пока его хозяйка в отъезде. Кон ошеломленно посмотрела на нее. – Дорогая, тебе не кажется, что все зашло слишком далеко? – Она запустила руки в свои светлые волосы. – Боже, я чувствую себя такой виноватой. Хоть бы этот чертов план никогда не приходил мне в голову! – Я счастлива, что он пришел, – заверила ее Роуз. – Иначе... – Иначе ты бы никогда не стала общаться с Синклером. И теперь я думаю, что лучше бы ты его не знала. – Но почему, Кон? – возразила Фабия. – Должна же Роуз приобрести какой-то опыт. Так почему не Синклер? – Потому что, – терпеливо объяснила Кон, – он в этом году заканчивает университет и уезжает, а Роуз остается. – Не беспокойся, Кон, я выдержу разлуку, – пообещала Роуз. – Подумаешь, обычный студенческий роман. – Не совсем обычный! Если бы не мой бредовый план, никакого романа не было бы! Роуз ободряюще улыбнулась Кон. – Ничто на свете не заставило бы меня встречаться с Джеймсом, если бы я сама не захотела. – Она подняла правую руку и шутливо произнесла: – Торжественно обещаю не выплакать все глаза, когда мой роман закончится. На следующее утро, когда Джеймс позвонил в дверь, Роуз пригласила его в квартиру, представила подругам и приготовила для всех кофе. Они поболтали около получаса, весело смеясь и прихлебывая кофе, потом Роуз протянула Джеймсу большую сумку и сказала, что готова идти. – Итак, – сказал Джеймс, когда они ехали домой, – можно считать, что мои отношения с мисс Роуз Драйден перестали быть тайной? – Да, – спокойно ответила Роуз. – Я даже попросила Кон и Фабию говорить всем правду, если возникнут вопросы. – И что они скажут? Что я твой любовник? Роуз возмущенно на него посмотрела. – Ни в коем случае! Они скажут, что мы просто хорошие друзья. – И все поймут, что мы любовники, – удовлетворенно произнес Джеймс. – Скорее всего, все подумают, что мы просто встречаемся, – наивно возразила Роуз. Джеймс бросил на нее хитрый взгляд. – И поэтому стали вместе жить? – Но не навсегда же? Он остановил машину на своей улице и потянулся на заднее сиденье за сумкой Роуз. – Так, чем бы ты хотела заняться? Хочешь, пойдем в кино или пообедаем где-нибудь? Впрочем, сейчас моя очередь выбирать место, где мы не встретим общих знакомых. У нас впереди целая неделя, и нам с тобой никто не нужен. – Но ты же остался выпить кофе с моими подругами? – спросила Роуз, когда они вошли в дом. Джеймс опустил ее сумку на пол и обнял Роуз. – Да, потому что ты хотела доказать мне, что с игрой в прятки покончено. – Он поцеловал ее в нос. – Когда миссис Брэдли вернется, ты сможешь приглашать своих подруг сюда. Роуз слегка отстранилась. – Нет, пусть твой дом будет только нашим местом и секретом для всех остальных. Лучше приходи к нам в квартиру, если захочешь. – Конечно, захочу. – Джеймс прижал ее еще ближе к себе. – Я прошлую ночь почти совсем не спал, – прошептал он, зарывшись лицом ей в волосы. – Я тоже. – Роуз глубоко и счастливо вздохнула. – Я была рада просто полежать и помечтать. Впервые за время учебы в университете ни Роуз, ни Джеймс не продвинулись в занятиях ни на йоту. Вместо того чтобы усердно учиться, они готовили еду и болтали обо всем на свете. Если погода стояла хорошая, они отправлялись за город и гуляли там в свое удовольствие; а если шел дождь – сидели дома, слушая музыку или просматривая видеофильмы. Два вечера в неделю Джеймс тренировался с командой, но все остальное время они проводили вместе. Любовью они занимались только по ночам, когда софа Джеймса превращалась в кровать. Любовь стала для них сокровищем – деликатесом, которым нужно наслаждаться бережливо. Роуз вскоре поняла, что первый опыт любви – лишь прелюдия к величайшему наслаждению. – «Удовольствие» – недостаточно сильное слово, чтобы описать то, что с нами происходит, – сказала Роуз однажды ночью и повернулась, чтобы встретиться глазами с Джеймсом, лениво наблюдавшим за ней. – Ты изучаешь английский, дорогая. Вот и скажи, какое слово здесь более уместно? – Он нежно провел рукой по спине Роуз. – То, что происходит между нами сейчас, называется счастьем. Может, звучит слишком слащаво, но ты спросил, и я ответила. – Ничуть не слащаво, так и есть, – горячо ответил Джеймс. – И я знаю, почему. – Почему же? – Как ты думаешь, есть вероятность того, что наши чувства друг к другу чуть больше, чем просто желание? Роуз закусила губу, боясь себя выдать. – Что-то не так, Роуз? – вежливо поинтересовался Джеймс. – Не бойся, дорогая. Я просто хотел сказать, что, может быть, мы с тобой вместе не только потому, что нас влечет друг к другу. Или мне все померещилось? – Нет, тебе не померещилось. – Хорошо. – Джеймс провел пальцем по ее щеке. – Мы провели вместе пять дней или ночей, и за это время, кроме одного жаркого спора и двух маленьких ссор, мы пребывали в абсолютной гармонии. Как будто она не заметила! – А со мной вообще легко ладить, – кокетливо усмехнулась Роуз. – Чего не скажешь обо мне. Я ведь специально искал здесь отдельное жилье и нашел эту квартиру. Миссис Брэдли тогда только овдовела и решила сдать пару комнат студентам из колледжа. – Он помолчал минуту. – Я убедил ее взять меня единственным квартирантом. В отличие от других студентов у меня были собственные средства. – Те, что тебе оставил отец? – Нет, он все оставил матери. Она продала наш дом, а вырученную сумму подарила мне. Доналд порекомендовал хорошего финансового консультанта, который помог выгодно вложить деньги, чтобы иметь небольшой, но постоянный доход. Его оказалось достаточно, чтобы компенсировать миссис Брэдли отсутствие других постояльцев. Роуз была поражена. – Большинство мальчиков восемнадцати лет потратили бы деньги на развлечения. Джеймс усмехнулся. – Не беспокойся, когда вернулся из Австралии, я купил себе машину. – Ф-фу... Приятно сознавать, что ты не такой уж идеальный. – Роуз доверчиво потерлась о его щеку. – Значит, ты единственный квартирант миссис Брэдли? – Верно. – Он приподнял ее подбородок и заставил взглянуть ему в глаза. – И единственный любовник Роуз Драйден. Она внимательно посмотрела на него. – Ты во всем стремишься быть первым или единственным, да? – Да, – согласился Джеймс, немного подумав. – И поэтому решил переспать со мной? Потому что знал, что будешь первым? – Боже, совсем нет! – Джеймс даже отстранился. – Главной причиной была моя уверенность в том, что мы созданы друг для друга. Я просто не мог представить тебя с кем-то еще. – А тебе и не нужно представлять, – заверила она его. – После того как я встретила тебя, я ни о ком другом не могла и подумать. – Так ты чувствовала то же самое? Роуз кивнула. – А разве я тебе это не доказала? – Да, но ты никогда ничего подобного не говорила. – А что бы ты хотел услышать? Джеймс опрокинул ее на софу, захватил запястья и развел руки в стороны. Темная прядь упала ему на лоб. – Скажи мне честно, Роуз, как ты ко мне относишься, – потребовал он. Роуз чувствовала себя как мотылек на булавке под неумолимым взглядом Джеймса. – Так нечестно, – попробовала возразить она. – На войне и в любви нет правил, – объяснил он и лег на нее, прижав ее всем телом к кровати. У Роуз перехватило дыхание. – Это – любовь, дорогая моя. Во всяком случае, с моей стороны. – Джеймс жадно поцеловал ее, его руки стали медленно скользить по ее телу, вызывая такое острое наслаждение, что у Роуз не осталось ни сил, ни желания сопротивляться. Потом Джеймс начал ласкать ее губами, заставляя девушку извиваться, и наконец сжалился над ней. Он опустился между ее бедрами, помогая достичь блаженства. Но за миг до кульминации он неожиданно остановился. – Скажи это, – задыхаясь, потребовал Джеймс. И Роуз подчинилась. – Я люблю тебя, – выдохнула она и впилась ногтями ему в спину. Джеймс издал торжествующий вопль, грубо поцеловал ее и довел их обоих до вершины наслаждения. ГЛАВА СЕДЬМАЯ Роуз проснулась в слезах. Знакомое чувство потери так и не исчезло за десять лет. Она посмотрела на часы и, проклиная все на свете, вскочила с постели и заметалась по квартире. – Дорогая, ты выглядишь немного усталой, – заметила Бэл, когда Роуз открыла ей дверь. – Хорошо, что по субботам я прихожу рано. Вот, возьми почту и выпей в офисе чашечку кофе, а я побуду в зале. Поздно легла вчера? – лукаво поинтересовалась она. – Нет, как обычно. Просто не могла заснуть. – Роуз состроила гримасу. – Но если я так плохо выгляжу, я, пожалуй, воспользуюсь твоим предложением. Не хочу пугать покупателей. – Немного поколебавшись, она сказала: – Бэл, только это между нами. Ночью мне два раза позвонили. И человек не назвался. Он просто дышал в трубку, произносил шепотом мое имя и давал отбой. Предупреждаю твой вопрос: номер не определился. – Роуз поморщилась. – Сейчас, днем, это выглядит глупо, но ночью мне было совсем не смешно. – Могу себе представить. Ты предполагаешь, кто бы это мог быть? – Нет. Но если связать все это с розой из цветочного магазина и валентинкой, то становится не по себе. Бэл неуверенно посмотрела на Роуз, потом призналась: – Знаешь, а я спросила Марка про открытку. Он же присылал тебе когда-то валентинки. – Мы тогда были детьми, – возразила Роуз. – Он сказал то же самое. – Бэл усмехнулась, но тут же посерьезнела. – Что касается этого типа, отключи сегодня ночью телефон. Кому понадобится – позвонит тебе на мобильный. Кстати, что думает Энтони? Наверняка открестился обеими руками и от цветка, и от открытки. – Ага. Обеими руками. – Роуз невесело улыбнулась. – Вообще-то ему все это очень не понравилось. – Надо полагать. – Бэл залпом допила свой кофе и дружески похлопала Роуз по плечу. – Сиди здесь и приходи в себя. Я поработаю в зале. К концу работы Роуз так устала, что не смогла заставить себя заняться бумагами, оставшимися со вчерашнего дня. Завтра утром сделаю обязательно, дала она себе обещание и поднялась наверх, чтобы полежать немного до ужина. Когда зазвонил телефон, сердце у Роуз тревожно сжалось. Но это был Энтони. – Как поживаешь? – спросил он, когда она сняла трубку. – Хорошо, только устала немного. Сегодня был тяжелый день. – Роуз, ты когда-нибудь думала о том, чтобы связаться со своим бывшим мужем? Если бы он знал, как часто! – Да, иногда думала... – Послушай, ты не обязана даже говорить с ним. После стольких лет разрыва ты можешь просто уведомить его о своем намерении письменно. Или это может сделать твой адвокат. – Я знаю, Энтони. – Тогда действуй, – продолжал настаивать он. – Я позвоню тебе в понедельник. Роуз не нравилась настойчивость Энтони, но он был прав. Самое время позаботиться о собственной свободе. И уж не для того, чтобы снова выйти замуж. Одного раза вполне достаточно. Роуз даже знала, где Джеймс теперь работает. Ему не было и тридцати, а он уже получил повышение и стал вице-президентом одного из престижных коммерческих банков, Фабия Хагривз прислала ей статью о Синклере из обзора финансовых новостей в одной газете. Заботливый жест подруги надолго выбил Роуз из колеи. Конечно, ей давно следовало что-то предпринять, но статья о Синклере заставила Роуз изменить решение – пусть он первым потребует развода! Она напишет Джеймсу в банк, и пусть решает сам. Если он не ответит, тогда она просто начнет бракоразводный процесс. Суд удовлетворит ее требование, согласится Джеймс или нет. И почему он должен не согласиться? Наверняка давно мечтает о разводе. Роуз достала ноутбук и написала короткое и очень официальное письмо, в котором излагала Джеймсу Синклеру свои намерения. Чтобы не передумать, она решила этим же вечером отправить его. После закрытия магазинов Чэстлком замирал. Пройдя по пустынным улицам до почты, Роуз вернулась домой. Открыв входную дверь, она остановилась как вкопанная – на полу в прихожей лежала свежая алая роза. До ее ухода цветка здесь точно не было – неужели сюда кто-то приходил? Дрожащей рукой Роуз схватила цветок и затравленно огляделась. Внезапно ее взгляд упал на лестничный пролет. Нет, не может быть! Ее мучитель бросил цветок в щель для почты. Внезапно Роуз осенило: неизвестный просто хотел запугать ее. Ну уж нет! Она захлопнула дверь, бегом поднялась по лестнице и бросила розу в мусорное ведро, где уже покоилась ее предшественница. Потом отключила телефон и, включив радио на полную громкость, занялась приготовлением ужина. Ложась спать, Роуз решила: на этот раз она уснет! Воскресный обед с Минервой и ее мужем, Генри Бересфордом, как всегда, прошел в теплой домашней обстановке. После обеда Минерва убедила мужа вздремнуть часок, чтобы дать ей возможность обсудить с племянницей дела в книжном магазине. Но Роуз, вместо того чтобы представить Минерве подробный отчет о своем бизнесе, выдавила из себя то, что так мучило ее последние десять лет. Минерва молча выслушала Роуз, воскликнула «Бедная девочка!» и обняла племянницу. – Я так и чувствовала, что тем летом произошло что-то неладное. Но ты вернулась из Португалии совершенно обновленной, и я решила, что студенческий роман изгладился у тебя из памяти без следа. Мало ли их было у меня, таких романов! – Ярко-голубые глаза весело подмигнули Роуз. – В любом случае теперь твоим проблемам пришел конец, детка. Генри все сделает, как только ты введешь его в курс дела. Чувствуя, что у нее гора свалилась с плеч, Роуз все же решила подождать несколько дней. А вдруг Синклер все-таки ответит на ее письмо? Если не ответит, то в следующий понедельник она обратится к Генри с просьбой начать бракоразводный процесс. В четверг вечером, после закрытия магазина, в дверь позвонили. С минуту Роуз колебалась. Раньше она, не задумываясь, побежала бы открывать, но теперь обстоятельства переменились. Она пошла в ванную комнату, откуда открывался нужный обзор. Единственное, что ей удалось увидеть, была макушка незнакомого мужчины. Повторный звонок заставил Роуз сбежать вниз и распахнуть дверь, насколько позволяла цепочка. – Вы ко мне? – вежливо спросила она и замерла, потрясенная, когда мужчина вышел на свет. Худое, такое знакомое лицо. Волнение жаркой волной прошло по всему телу, и Роуз поняла, что писала письмо в надежде увидеть его. Она не отрываясь смотрела на своего гостя, и десять лет разлуки исчезли без следа. Потом радостное возбуждение уступило место чувству боли и унижению. Глаза Роуз враждебно прищурились, когда она заметила, что гость тоже смотрит на нее оценивающим взглядом. – Ну, здравствуй, Роуз, – в конце концов произнес Синклер. – Я был тут неподалеку и решил забежать к тебе. К Роуз вернулся дар речи. – Джеймс Синклер, собственной персоной! – промолвила она и, быстро оглядев темный двор, откинула цепочку. – Думаю, тебе лучше войти. – Спасибо. – Он подождал, пока Роуз запрет дверь, и пошел за ней наверх, в гостиную. – Хочешь выпить? – Спасибо. Я не за рулем, так что глоток доброго шотландского виски мне не повредит. Если у тебя, конечно, есть. Итак, он не за рулем. Неужели остановился в «Короне»? Может, в той же комнате, где останавливался обычно Энтони Гаретт? Она налила виски и протянула гостю. Потом села и указала Джеймсу на софу, процедив с ледяной вежливостью: – Садись, пожалуйста. – Можно мне снять куртку? – столь же подчеркнуто вежливо осведомился Джеймс. – Конечно. Он снял замшевую ветровку, положил на диван и сел рядом с Роуз. Слишком близко, по ее мнению. На нем были толстый бежевый свитер и джинсы цвета хаки. – Ты подстриглась, – заметил Джеймс. Роуз нетерпеливо заправила за ухо прядь волос. – Так что привело тебя сюда, Джеймс? Я даже вообразить не могла, что в ответ на мое письмо ты явишься сам. – А почему нет? – Из-за недостатка времени, например, или интереса. – Время – не проблема, я как раз собирался отдохнуть пару дней. А что касается интереса, то мне очень интересно, почему ты столько лет ждала, чтобы развестись со мной. – Он допил виски и, приподняв стакан, посмотрел на Роуз сквозь темное стекло. – Ты могла сделать это в любой момент по прошествии пяти лет. Так почему не сделала? Роуз пожала плечами как можно безразличнее. – Боюсь, моя причина покажется тебе немного детской. Я дала себе обещание, что подожду, пока ты первым попросишь развода. И честно говоря, так и не удосужилась проверить, замужем я еще или нет. И только сейчас поняла, что ты, оказывается, тоже не спешил развестись со мной. Джеймс улыбнулся. Ох, лучше бы он этого не делал. Его улыбка ничуть не изменилась. Он все еще может свести с ума, подумала Роуз. – А я и не собирался разводиться, – объявил он. Роуз насмешливо приподняла брови. – Ты меня удивляешь. А ты не боялся, что я отсужу половину твоего капитала? – К тому времени, когда он у меня появился, ты уже не могла иметь на него право. К тому же, – мягко добавил он, – мой брак спасал меня от многих неприятностей. – С женщинами, ты имеешь в виду? – Точно. – С минуту он молча смотрел на нее. Под этим взглядом Роуз чувствовала себя как насекомое под микроскопом. – Скажи мне, Роуз. Зачем тебе нужен развод? – Все очень просто: я собираюсь замуж. Я имею в виду, снова. – Чистейшая неправда. Но что делать? – Только собираешься? – удивился Синклер. – Значит, ты с кем-то живешь? – Нет, – спокойно ответила Роуз. – Как-то я попробовала, но мне не понравилось. Взгляд Джеймса посуровел. – Весьма неутешительно. – Я имела в виду не тебя, Джеймс, – холодно улыбнулась Роуз. – За последние десять лет в моей жизни были и другие мужчины. Джеймс невидяще посмотрел сквозь нее. – Время обошлось с тобой лучше, чем со мной, Роуз. – Я заметила твои седые пряди, – согласилась она. – Когда они появились? – Можно придумать красивую историю и соврать, что они появились в ту ночь, когда ты оставила меня, – с иронией ответил Джеймс. – Но я буду честным с тобой – волосы начали седеть около пяти лет назад. К сожалению, это удел всех, кто решил сделать головокружительную карьеру в бизнесе. – Просто ты решил стать самым молодым вице-президентом банка, верно? – Что-то вроде того. – Джеймс оценивающе посмотрел на нее. – А как ты узнала? – Фабия Хагривз, точнее, тогда еще Фабия Деннисон, прислала мне вырезку из газеты со статьей о твоем повышении. И мне оставалось только удостовериться, работаешь ты там еще или нет. А потом я отправила письмо. – Понятно. – Он оглядел комнату. – Ты живешь здесь одна? – Да. – А где твоя тетя? – Минерва удивила нас всех, выйдя в прошлом году замуж. И когда она предложила мне попробовать себя в книжном бизнесе, я с удовольствием согласилась. Она является фактическим владельцем магазина, но управляю им я. Джеймс минуту помолчал. – И тебе нравится жизнь в маленьком городке? – Да. Я успела устать от оживленной городской жизни. Я достаточно пожила в больших городах, прежде чем вернуться в Чэстлком. В Лондоне я жила с тех пор, как окончила университет. И мне этого, – добавила Роуз, – оказалось более чем достаточно. Скажи, Джеймс, а ты не собираешься жениться? – Нет. Один раз меня уже женили. – Его серые глаза посуровели. – А я никогда дважды не наступаю на одни и те же грабли. На несколько минут в комнате воцарилось молчание. Наконец Роуз не утерпела и повторила свой вопрос: – Так зачем ты приехал? Мы могли уладить все в письменной форме. Джеймс посмотрел на нее и спокойно ответил: – Мы еще не все выяснили. – Ах, не все выяснили?! – закричала Роуз, гневно блестя глазами. – Ты приказал мне убираться из твоей жизни, что я и сделала! По-твоему, это еще не конец? – Я тогда просто не подумал, – парировал Джеймс. – Ради бога, мне было только двадцать два года! – А мне только восемнадцать! – отвечала она. – Я была ребенком по сравнению с тобой. Как ты мог так жестоко поступить?! Джеймс посуровел. – Я был в бешенстве и очень разочарован. Я не ожидал такого удара исподтишка. – Да, удар воистину оказался тяжелым, – ледяным тоном отметила Роуз. – А твой расчет был сатанински верным. Ты нанес свой удар в середине моей первой сессии. Ты-то свою сдал. Кстати, прими мои запоздалые поздравления – я слышала, ты защитил свои два диплома. – Ты ведь тоже сдала экзамены, несмотря ни на что! – Да, но чего мне это стоило! Просто чудо, что я сдала их при создавшихся обстоятельствах. Мне в жизни не приходилось потом делать над собой такие усилия. Я вынуждена была сразу после сессии уехать за границу, чтобы прийти в себя и позабыть тебя. – Губы у нее скривились. – Сейчас все кажется таким странным. Не могу понять, как я позволила мужчине настолько нарушить мой душевный покой. Мне хотелось только одного – забыть, что когда-либо встречала тебя, и никогда больше тебя не видеть, даже оставаясь твоей законной женой. – И как, удалось? – О, да! – Улыбка у нее стала ледяной. – Раны на сердце со временем зарастают. – А куда ты тогда уехала? Я пытался найти тебя, дозвонился до твоей тети. Она сказала, что ты работаешь за границей. – Минерва узнала, что одной семье в Португалии нужна няня на лето. И я уехала, решив, что так будет лучше, хотя мне и было безумно больно. Джеймс пристально посмотрел на нее. – А почему тебе было так больно? Роуз с трудом сдержалась, чтобы не заорать на него снова. – Может быть, я слишком ранима? Я пребывала в уверенности, что жду ребенка, если помнишь. Когда выяснилось, что нет, я была просто в шоке. В отличие от тебя, – едко добавила она. – Ты сказал мне тогда такие слова, которые забыть и простить невозможно. Джеймс выглядел смущенным. – Роуз, тебе станет легче, если я признаюсь, что чертовски сожалел о них потом? – Не беспокойся, прошло слишком много времени, чтобы они до сих пор для меня что-то значили. – Роуз встала, в надежде, что, если она предложит ему еще виски, он поймет, что пора прощаться. – Хочешь выпить еще? – Да, пожалуйста. – Джеймс протянул свой стакан, не обращая внимания на ее ледяной взгляд. – Послушай, Роуз, – медленно произнес он, – твое письмо неожиданно напомнило мне о незавершенных отношениях между нами. Я не буду утверждать, что помнил о тебе каждую минуту за прошедшие десять лет, но время от времени вспоминал. – Он в упор посмотрел на нее. – Скажи мне правду хоть сейчас. Ты действительно хотела заманить меня в ловушку? – Ерунда это все. – Роуз недоуменно пожала плечами. – Я действительно очень старалась, чтобы ты полюбил меня, но никаких ловушек я не расставляла. План принадлежал Корнелии Лонгфорд, и, признаюсь, я действительно следовала ему, вот и все. Джеймс угрожающе посмотрел на нее. – Значит, ты действительно все делала по плану?! – Именно. Кон разработала целый проект с несколькими этапами. И все идеально сработало. – Роуз даже испытала удовлетворение, увидев его реакцию. – Ты забросила наживку, а я заглотнул ее заодно с крючком и даже поплавком, – с отвращением произнес Джеймс. Втайне наслаждаясь эффектом, который вызвало ее признание, Роуз подробно описала, каким образом ее подруги добыли необходимую информацию о легендарном Джеймсе Синклере, чтобы Роуз смогла сыграть для него роль родственной души. – Я, наверное, тогда сошла с ума, – невесело добавила она, – до встречи с тобой мои старания поддерживать форму сводились к редким посещениям класса аэробики. Но Кон настояла, чтобы я отправилась на стадион и там столкнулась с тобой как бы случайно. – И ты действительно выходила на пробежку так рано только для того, чтобы столкнуться со мной? – озадаченно спросил Синклер. – До сих пор краснею при воспоминании об этом, – призналась Роуз. – До того момента я бегала разве что на автобус. Но это еще что! Мне приходилось изображать, что я обожаю зарубежные фильмы, хотя особой любви к ним не испытываю. Да и выходные на Скае я придумала – я ведь там никогда не была. Впрочем, ты, наверное, этого не помнишь. – Я помню о мельчайших подробностях того, что происходило до нашего расставания, – мрачно произнес Джеймс. – Боже, сколько раз я думал, прежде чем уличить тебя во всем. А ведь тот ядовитый маленький гад оказался прав – ты была виновата во всем. – Кто это – маленький гад? – быстро спросила Роуз. – Да тот белобрысый паразит, который вечно крутился около тебя. – А, так это Майлз оказался предателем! – с облегчением произнесла Роуз. – Слава богу! Я все время грешила на Фабию и даже на Кон, потому что только они все знали. – Твой драгоценный Майлз тоже оказался не дурак. И получил огромное удовольствие, когда отвел меня в сторонку и поведал... Я сначала ему не поверил и приказал убираться, пока не расквасил ему нос... – А когда ты высказал все мне, я, конечно, созналась и подлила масла в огонь, объявив, что тебе не надо было на мне жениться, – слабо улыбаясь, закончила Роуз. Джеймс допил виски и поднялся. – Очень странно, – сказал он, холодно посмотрев на нее, – но я никогда не жалел о том, что женился на тебе. Я был без ума от тебя, Роуз. Но к тому моменту я так измотал себя бесконечными размышлениями о твоей лжи, что не выдержал, когда Майлз мне все выло жил. Это был двойной удар по всем моим иллюзиям относительно тебя, и я пришел в бешенство. Роуз направилась к двери. – Послушай, Джеймс, я во всем тебе призналась, но теперь, Бог свидетель, все происшедшее мне кажется глупой детской проделкой. Не более. – Она холодно посмотрела ему в глаза. – Задумайся на минутку. Ни один человек не может заставить другого полюбить насильно. И ты полюбил, потому что полюбил. Если бы ты захотел выслушать меня тогда, я бы все тебе объяснила. Джеймс сосредоточенно посмотрел на нее. – Я слушаю, Роуз. Объясни мне сейчас. Расскажи свою версию. – Ты ее уже знаешь, – нетерпеливо ответила она. – У меня была задержка на месяц, и я испугалась. – Но ты принимала противозачаточные таблетки. Или говорила, что принимаешь? – Я принимала. Честно. Если ты помнишь, у меня был желудочный грипп, который свалил, меня на несколько дней. Я знала, что таблетки могут прекратить свое действие. И когда мой цикл запоздал, чего раньше не случалось, я решила, что беременна. – А что показали тесты? Роуз, покраснев, отвела взгляд. – Сейчас это звучит глупо, но мне и в голову не пришло сделать тест. Я чувствовала себя на грани нервного срыва, что лишний раз убедило меня в происходящем. Тогда-то я и рассказала тебе о беременности. – Да, а я выглядел этаким возвышенным идиотом, – безучастно произнес Джеймс. – Совершил благородный поступок, женившись так быстро, как только позволили обстоятельства. Я был в таком шоке, что даже не спросил, проверялась ли ты. Одного я не могу понять, Роуз. Когда вы придумали свой дьявольский план, почему из всех несчастных ты выбрала меня? – Я тебя не выбирала. – Она снисходительно взглянула на него. – Каждая из нас должна была охотиться за разными мужчинами. И мы просто написали разные имена на листочках бумаги, смешав их предварительно в шляпе. Мне достался ты. – О господи! – воскликнул Джеймс. – Ты хочешь сказать, что вы кидали жребий? – Боюсь, что так. – Теперь уже неважно, что она без памяти была влюблена в Джеймса Синклера задолго до того, как Кон предложила свой знаменитый план. Теперь Джеймс все равно не поверит. Все его мысли обращены в прошлое, к тому моменту, когда он узнал, что его благородный поступок оказался напрасным. – Забавно, – произнес Джеймс, надевая куртку. – Две жизни полностью изменились по воле жребия. – Да, у Фортуны своеобразное чувство юмора, – холодно согласилась Роуз. Джеймс долго и задумчиво смотрел на нее, потом произнес: – Я рад, что сделал над собой усилие и все-таки повидал тебя. Ты поправилась, Роуз. Тебе это идет. – А тебе идут твои седые прядки, – вежливо ответила Роуз. Теперь, когда Джеймс уходил, она могла позволить себе быть великодушной. – Благодарю. – Его губы медленно растянулись в улыбке. Роуз помнила, как невероятно сексуально он умеет улыбаться. Забыть такое было просто невозможно. Раздался телефонный звонок, и Роуз, извинившись, побежала к телефону. Когда она сняла трубку, у нее на миг перехватило дыхание. Снова был неизвестный, который вновь прошептал ее имя и тут же дал отбой. – В чем дело? – спросил Джеймс, когда она со злостью швырнула трубку на рычаг. Он схватил ее за запястья. – Роуз, ради бога, скажи, что случилось? Ты побледнела как смерть! Роуз слабо улыбнулась, ее била дрожь. – Так, надоедливые абоненты! Джеймс выпустил ее и принялся нажимать на клавиши телефона, пытаясь определить, откуда звонили. – Тебе и раньше звонили? – строго спросил он. – Да. Это уже третий звонок. Но есть еще и розы. – Какие розы? Роуз внезапно почувствовала необходимость с кем-то поделиться и рассказала Джеймсу все – и про звонки, и про валентинку, и про розы. В конце рассказа она невесело улыбнулась и заметила: – Я хотя бы знаю теперь, что это был не ты. – Я? – грозно прорычал Джеймс и, прищурившись, посмотрел на Роуз. – Ты действительно допускаешь, что я способен так тебя терроризировать? Она пожала плечами. – После десятилетнего молчания такой поступок выглядит глупо, но, признаюсь, пару раз я подумала на тебя. Валентинка, например, совершенно случай но оказалась похожей на ту, которую ты мне прислал однажды. А розы мог бы прислать любой, кто знает мое имя. Джеймс ответил ей настороженным взглядом. – А твой парень не может заниматься такими вещами? – Конечно, нет, – отрезала Роуз. – Энтони очень рассердила открытка, а розы и подавно. Но про звонки и вторую розу я ему ничего не сказала. – Лучше скажи. А что говорит этот неизвестный? – Ничего. Только дышит в трубку и шепчет мое имя. – Она поежилась. – Всю ночь после первого звонка я просидела с зажженным светом. – Звони в полицию, – отрезал Джеймс. – Может быть, дело так и закончится розой и телефонными звонками, а может, и чем похуже. Фанатизм – опасная штука. – Ты думаешь, это маньяк? – с ужасом переспросила Роуз. – Возможно. – Джеймс серьезно посмотрел на нее. – Роуз, мне не хотелось бы оставлять тебя сейчас одну. Кто-нибудь может остаться у тебя на ночь? – Да, конечно. Я могу позвонить Минерве. Но я не хочу. – Она сжала зубы. Джеймс помрачнел. – Тогда сообщи в полицию. А я пока ненадолго останусь с тобой. Во всяком случае, пока к тебе не вернется нормальный цвет лица. – Спасибо. Я бы хотела, чтобы кто-нибудь побыл рядом, даже... – Роуз осеклась и покраснела, увидев, как глаза у него сверкнули. – Даже я, Роуз? – Я не хотела показаться грубой, – сухо ответила она. – Просто сначала все выглядело даже забавно, но теперь мне не до смеха. Одна мысль, что кто-то наблюдает за мной даже сейчас, невыносима. – Если он сейчас тебя видит, то знает, что ты не одна. Если он снова позвонит, – угрожающе добавил Джеймс, – я сам возьму трубку, и в следующий раз этот негодяй десять раз подумает, прежде чем звонить сюда. ГЛАВА ВОСЬМАЯ Уж чего Роуз не могла себе представить, так это того, что этим вечером будет пить кофе с Джеймсом Синклером. Закрыв магазин на ночь, она поднялась наверх привести себя в порядок и скоро вернулась в гостиную, неся поднос с кофейником. – Кофе замечательно пахнет, – заметил Джеймс. – А здесь можно купить где-нибудь немного бренди? – Можно, но не обязательно. Муж Минервы подарил мне на Рождество две бутылки коньяка. Джеймса, похоже, такая новость позабавила. – Ты любишь коньяк? – Не я, а Генри. Я столько раз приглашала их с Минервой пообедать, что он решил таким образом возместить мне расходы. – Ты ему явно симпатизируешь. Роуз кивнула. – Да, симпатизирую. Он много лет оставался вдовцом и самым преданным поклонником Минервы. Я рада, что она, наконец, вышла за него замуж. – Для Минервы, наверное, было большим сюрпризом узнать, что ты была замужем все эти годы, – сказал Джеймс. – Я никогда не говорила ей. До недавнего момента. – Роуз налила кофе в чашку. – Генри – адвокат, и я хотела попросить его заняться моим разводом. – Она подняла голову и встретилась с внимательным, настороженным взглядом Джеймса. – Естественно, прежде чем говорить о разводе, мне необходимо было сообщить, что я замужем. Джеймс присвистнул. – Да, что и говорить, новость шокирующая. – Безусловно. Но Минерва ко всему относится легко. Она единственная в мире, – твердо сказала Роуз. – кто обо мне заботится. – В отличие от меня, – выразительно произнес Джеймс и принял у нее чашку. – Если тебя интересует, Роуз, я тоже никому не говорил о нашем браке. – Даже матери? – Никому, – резко повторил он. – Так что заставило тебя прервать десятилетнее молчание? – Энтони предложил мне выйти за него замуж. – Роуз пожала плечами. – Мне пришлось объяснить, почему на данный момент это невозможно. Естественно, я не рассказала ему, как вышла замуж, – добавила она. На его губах заиграла легкая улыбка. – Я и забыл, какой скрытной ты иногда бываешь. Почему ты держишь своего парня в неведении? – Не вижу причины рассказывать о чем-то, что произошло в далеком прошлом и больше никого не касается. – А давно ты знаешь Энтони? – Я его видела раньше, но наши отношения начались два месяца назад. – Ты его любишь? – осторожно спросил Джеймс. Роуз отвела взгляд. – Он мне нравится. – Я спросил не об этом. – Еще кофе? – Это значит «не лезь не в свое дело», – прокомментировал Джеймс. – Но от кофе не откажусь. Роуз снова наполнила чашки. Ни к Энтони Гаретту, ни к кому другому она не чувствовала и сотой доли того, что когда-то испытывала к Джеймсу Синклеру. Джеймс взял у нее чашку кофе и сел на место. Лицо у него стало мрачным. – Извини меня. Я не имею никакого права вмешиваться в твою личную жизнь. Роуз махнула рукой. – Давай выпьем еще немного коньяка. – Искоса посмотрев на Джеймса, она спросила: – А ты сегодня обедал? Он почему-то рассмеялся. – Да. А ты обедала, Роуз? – Да, кое-что перехватила. – Сэндвичи с беконом? Ни за что на свете Роуз не призналась бы, что даже упоминание о сэндвичах с беконом стало для нее табу с того дня, как они расстались. – Я постучался к тебе наудачу, – сказал Джеймс, когда Роуз налила ему еще коньяка. – Потому что был уверен, что, если предварительно позвоню, ты не пустишь меня на порог. – Почему ты так решил? Я написала тебе первая. – Да, но письмо было таким официальным. И подпись: «Роуз Драйден». К тому же, вспомни, раньше ты отказывалась даже разговаривать со мной. – Он холодно посмотрел на нее. – Наше расставание вышло таким бурным, что я подумал, ты можешь запросто захлопнуть дверь перед моим носом. – Я немного повзрослела с того момента. – Да, действительно. – Синклер задумчиво посмотрел на нее. – Ты знаешь, Роуз, я часто думал о том, как мы встретимся. А как часто она думала об этом! – Я думал, это произойдет в суде или в офисе адвоката. – Тогда, честно говоря, мне странно видеть тебя здесь. Джеймс неуверенно улыбнулся. – Я поддался импульсу. Мне было интересно посмотреть на тебя перед тем, как наши дороги разойдутся окончательно. Это мой каприз. Надеюсь, ты не проболтаешься о нем моим коллегам – для них я человек, отнюдь не склонный к капризам. – Опять поддерживаешь репутацию? – вырвалось у Роуз. – Ну да, как раньше. Неудивительно, что ты решила, будто я послал тебе открытку и розу, – снисходительно заметил он. Роуз почувствовала раздражение. – Я просто хочу узнать, кто это делает. – Но если кто-то покупает розы в Чэстлкоме, наверное, узнать это не трудно. У тебя есть хоть какие-нибудь соображения, кто бы это мог быть? – Я думала, это кто-то, кого я знала в Лондоне, – призналась Роуз после минутной паузы. – А что ты делала в Лондоне? Изо всех сил пыталась забыть Джеймса Синклера, с потаенной злостью подумала она. – Так, ничего особенного. Зарабатывала на жизнь, заводила романы. Некоторое время даже жила с одним парнем, как раз перед тем, как Минерва предложила мне заняться магазином. Потом мы расстались. – Потому что ты занялась собственным бизнесом? – Да. Роб надеялся, что я выйду за него замуж. – А ты не собиралась? – Нет. – Роуз твердо посмотрела ему в глаза. – Это странно, но после истории с тобой, Джеймс, я не очень спешила замуж. Он сжал губы. – Почему-то сейчас ты изменила свое мнение. – Вообще-то нет. – Роуз пожала плечами. – Просто Энтони – вполне приличная партия. – Понимаю. – Джеймс задумчиво потягивал коньяк. – А где он живет? – В Лондоне, – ответила она. – А как вы решите проблему с переездом? Что-то подсказывает мне, что твой Энтони тебя плохо знает. Вы обсуждали с ним твой переезд? – Нет еще. Энтони сделал мне предложение только на прошлой неделе. – И ты решила принять его, иначе ты бы ни за что мне не написала. Весь вечер Роуз думала о том, что допустила непростительную ошибку, написав Синклеру. Надо было просто попросить Генри начать процесс. Присутствие Синклера здесь, в непосредственной близости от нее, смущало и нервировало ее. – Да, оно подтолкнуло меня к решению, которое я должна была принять много лет назад, – отрезала она. – Пойду приготовлю еще кофе. Оказавшись в одиночестве в маленькой уютной кухне, Роуз призналась себе, что неравнодушна к Джеймсу Синклеру. То, что он находится так близко от нее, очень опасно. Даже в двадцать два года Джеймс выглядел намного взрослее своих сверстников. А прошедшие десять лет превратили его в зрелого и невероятно привлекательного мужчину, который к тому же затаил на нее обиду. Так что, пока Джеймс окончательно не смутил ее покой, надо поскорее выпроводить его. И каждый из них заживет своей жизнью, без неприятных воспоминаний. Она вернулась в гостиную. Джеймс молча наблюдал, как она разливает кофе. – Перед тем как ты уйдешь, Джеймс, я хочу тебе кое-что объяснить. Я не лгала, что беременна. – Роуз твердо посмотрела ему в глаза. – Я действительно в это верила. – Я знаю. – Но ты не поверил мне тогда. – У меня было время подумать. – Ты сказал, что не часто вспоминал обо мне. Он криво улыбнулся. – Я немного преувеличил, должна же у меня быть гордость. – У меня тоже есть гордость. – Роуз в упор посмотрела на него. – Ты сильно обидел меня, Джеймс. Но я поняла, что тоже сильно обидела тебя. – Сильнее, – возразил он. – Я так любил тебя, что даже не слушал вначале, что мелкая гадина Майлз нашептывает мне. Но потом ты все подтвердила, да еще сказала, что ребенка не будет. И тогда мой мир окончательно рухнул. За мгновение до того у меня не было никого дороже тебя, а уже в следующую минуту ты превратилась в самое коварное создание, какое только можно встретить в жизни. Я был уничтожен и сбежал в Шотландию на время твоих экзаменов, чтобы хоть немного прийти в себя. Ты была моей женой, Роуз, и я вообразить себе не мог, что к моему возвращению ты исчезнешь. – Я просто подчинилась твоему распоряжению, – напомнила она. – Ты действительно приказал мне исчезнуть из твоей жизни, и я уехала на лето из Англии. Минерва сказала, что ты очень часто звонил в мое отсутствие. Пришлось сказать ей, что ты был парнем, которого я бросила, и, если ты снова позвонишь, чтобы передала, что я не хочу иметь с тобой ничего общего. – Роуз сделала неловкую попытку посмеяться над собой. – Моя гордыня! За нее я теперь и наказана. – Тебе было нелегко? – Взгляд Джеймса смягчился. – Нелегко?! Несколько месяцев быть девушкой легендарного Синклера – и вдруг все кончено! Какое-то время парни преследовали меня, пытались выяснить, что ты во мне нашел. – И выяснили? Роуз зло посмотрела на него. – Нет, конечно! Даже назойливый Майлз наконец отступился. К счастью, судьба послала мне двух подруг, Корнелию и Фабию. Они, конечно, ничего не знали о свадьбе, но Кон чувствовала себя такой виноватой, и я сделала вид, что сама со всем покончила. А потом я и в самом деле забыла тебя. – А я думал о тебе ночью, лежа в постели. – Их глаза встретились. – Нам было хорошо вместе, Роуз. Так хорошо, что Роуз не нашла никого, кто мог бы заменить ей Джеймса. Казалось, она была счастлива с Робертом Мэсоном, но только до тех пор, пока он не заговорил о браке. Роуз поспешно поднялась. – Мне не хотелось бы показаться невежливой, но уже темнеет, а завтра рано вставать. До «Короны» не так уж далеко, – добавила она. – Я остановился не в «Короне». Роуз нахмурилась и вопросительно посмотрела на него. – Но ты сказал, что пришел сюда пешком. – Да. Коллега снимает коттедж у реки, я остановился у него. Сегодня теплый вечер, и я решил прогуляться. – Джеймс улыбнулся и поднялся со своего места. – Я здесь всего на пару дней, чтобы увидеть тебя, Роуз. Ты удивлена? Не удивлена, а напугана. – Очень мило, – вежливо заметила она. Джеймс достал бумажник, вынул визитку и написал на ней номер мобильного. – В коттедже нет телефона, но ты всегда можешь связаться со мной по сотовой связи. Если твой «поклонник» опять достанет тебя, позвони. – Спасибо, – сдержанно поблагодарила Роуз. Они уже стояли у двери, когда Джеймс внезапно протянул руку. – Знаешь, десять лет назад я сказал много такого, о чем потом очень сожалел. Я не могу взять свои слова назад, но очень прошу, прости меня за то, что причинил тебе столько боли. Лучше поздно, чем никогда. Очень неохотно Роуз пожала ему руку, и от этого невинного прикосновения сердце у нее учащенно застучало в груди. – Извинения приняты. Давай просто забудем обо всем. – Забыть будет посложнее, – сказал Джеймс таким тоном, что сердце у Роуз забилось еще сильнее. – Теперь, когда я тебя увидел, у меня ощущение, что десятилетней разлуки просто не было. – Но она была, – безучастно произнесла Роуз. – Мы извинились друг перед другом, и давай забудем прошлые ошибки. – Роуз. – Его губы медленно расплылись в улыбке, он откинул прядь волос с ее лба. – Поцелуй на прощание, конечно, не причинит вреда при создавшихся обстоятельствах? – Он быстро обнял ее и поцеловал. Время остановилось, у Роуз не было ни сил, ни желания сопротивляться, хотелось только наслаждаться его поцелуем, губами Джеймса и знакомым жаром, который разливался по телу. Телефонный звонок вернул ее на землю. Она кинулась к трубке, но Джеймс поймал ее за руку и покачал головой. Она покорно передала ему трубку. – Алло, – прорычал Джеймс. Роуз замерла в напряженном ожидании. – Какого черта вы сюда звоните? – грубо спросил Джеймс. – Сейчас же прекратите ваши шутки. Я уже обратился в полицию, и наш разговор прослушивается и записывается... – Неожиданно он замолчал и какое-то время смущенно слушал. – А, понимаю. Извините. Да, конечно, она здесь. Передаю ей трубку. – Какого черта? Кто это был? – взревел голос Энтони в самое ухо Роуз. – Мне звонил неизвестный, – запинаясь, пробормотала Роуз, избегая смотреть в насмешливые серые глаза. – И Джеймс принял тебя за него. – И кто, позвольте спросить, этот Джеймс? – Он зашел, чтобы обсудить детали развода. Повисла пауза. – Твой муж?! Какого черта ты приглашаешь его в гости? – Я не приглашала. – Роуз очень хотелось заорать в ответ. – В любом случае, Энтони, я не могу сейчас говорить. Я... я позвоню тебе позже. – Она положила трубку. – Извини, Роуз, – сказал Джеймс без особого сожаления в голосе, – на другом конце провода молчали, и я решил, что... – Энтони меньше всего ожидал услышать твой голос, – спокойно проговорила она. – Я думал, это твой «поклонник». Надеюсь, я вас не поссорил, – добавил Джеймс с таким неискренним сожалением, что Роуз сжала зубы в раздражении. – Нисколько, – сухо ответила она. – Я провожу тебя. Рада, что мы все выяснили. Генри будет держать тебя в курсе относительно бракоразводного процесса. – Стоп. – Он оказался очень близко от нее в тесной прихожей. – Ты уверена, что будешь счастлива, Роуз? Она потупила глаза. – Нас больше ничего не связывает, Джеймс. Он медленно улыбнулся. – Встретив тебя снова, я думаю по-другому. Спокойной ночи, – добавил он. В его голосе прозвучали такие теплота и забота, что Роуз захотелось наплевать на все на свете и забыть, что они разводятся. – Запрись получше, – распорядился Джеймс, выходя на улицу. – Отключи телефон и постарайся заснуть. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ Весь следующий день Роуз была на взводе, боясь и одновременно надеясь, что вот-вот откроется дверь магазина и войдет Джеймс. Но к половине шестого – концу рабочего дня – так никто и не появился. Роуз закрылась в офисе, злясь на саму себя. В наказание за собственную глупость она выполнила двойной объем бумажной работы, потом приняла душ, переоделась в старые джинсы и желтую растянутую футболку, тщательно причесалась и наложила макияж на случай, если Джеймс все же явится. Быстро прибрав гостиную, Роуз приготовила легкий салат и села перед телевизором с одной из новых книг. Если Джеймс заглянет на огонек – нет, конечно, она ничего подобного не ожидает, – то увидит женщину, которая прекрасно проводит время наедине с собой. Она едва прикоснулась к салату, когда зазвонил дверной колокольчик. Роуз победоносно улыбнулась и отложила поднос. Но когда она уже бежала к двери, ее осенила неприятная догадка, которая превратилась в уверенность, едва Роуз открыла дверь. – Энтони! Он свирепо смотрел на нее. – Вчера вечером я просидел несколько часов, ожидая твоего звонка. Ты не позвонила, и я решил навестить тебя. Мне можно войти или я рискую помешать? – Нет, ты не помешаешь, – сухо ответила Роуз и пропустила Энтони внутрь. – Я вообще-то ужинала. Тебе что-нибудь приготовить? – Нет, спасибо. – Настроение у Энтони заметно улучшилось, когда он увидел поднос с прибором для одного человека. – Я ужинаю с Маркусом у Орсини. А ты ешь, пожалуйста. – Ничего, потом доем, не испортится. – Когда никто не будет мешать, подумала Роуз. – Ты не предупредил меня, что зайдешь. – Я поддался импульсу, – быстро проговорил он. Интересно! Что-то слишком часто чужие импульсы начали влиять на ее жизнь, с раздражением отметила она про себя и мило улыбнулась своему гостю. – Остаешься на ночь в «Короне»? – Да, но сначала позвоню им, пусть придержат для меня мою любимую комнату, – пояснил он, покраснев. – Я знал, что ты очень занята в своем магазине, и решил не беспокоить тебя звонком. Но он же решился побеспокоить Маркуса! И позвонил в ресторан, чтобы заказать обед. Ясно, что он не предупредил Роуз только потому, что хотел застать ее в компании Джеймса. – Итак, – быстро подвела итоги Роуз, – что привело тебя сюда сегодня вечером? – Очень важное дело. – Энтони картинно выпрямился и посмотрел ей в глаза. – Я хотел довести до твоего сведения, Роуз, что привлек своего личного адвоката к делу о твоем разводе. Так что тебе больше не о чем беспокоиться. Эмерсон обо всем позаботится. Роуз уставилась на него, не веря своим ушам. – Что ты сделал? – Сдвинул дело с мертвой точки, вот и все. Глаза у нее засверкали от ярости. – И даже не спросил моего согласия? – Я подумал, что если я не помогу тебе, то ты никогда не решишься. В любом случае Эмерсон уже начал процесс и... – Тогда останови его, – отрезала она. – В понедельник я передаю все полномочия Генри Бересфорду. – Генри уже наполовину на пенсии, – нетерпеливо прервал ее Энтони. – Кроме того, разводы – не его специализация. Эмерсон сделает все гораздо быстрее. – Не в моем случае, – ответила Роуз, отчеканивая каждое слово. – Я не собираюсь обижать Генри, потому что не хочу обижать Минерву. Вообще, Энтони, твое вмешательство оскорбительно. Лицо Энтони побагровело. – Я думал помочь тебе, Роуз. – Скажите пожалуйста! И когда же тебе пришло в голову обратиться к Эмерсону? – Сегодня. Я считал, что это будет кстати... – Энтони, ты держишь меня за дурочку? Ты думаешь, я не понимаю, что, услышав голос Джеймса по телефону, ты поддался одному из своих так называемых импульсов? – Хорошо! А что он, собственно, здесь делал? – вызывающе спросил Энтони, на его висках проступили капельки пота. – Ты думаешь, я поверю, что десять лет спустя он просто постучался в твою дверь, и все? – Мне все равно, поверишь ты или нет. – Роуз с отвращением посмотрела на него. – Значит, ты лгала мне... – Я не лгала, – процедила она таким ледяным тоном, что Энтони Гаретт даже отошел немного назад. – Ну, хорошо, извини, – проговорил он, пригладив волосы пятерней. Жест говорил о том, что Энтони на самом деле расстроен. В нормальном расположении духа он очень внимательно относился к своей прическе. – Тебе пора идти, – холодно произнесла Роуз, – иначе опоздаешь на встречу с Маркусом. – Ладно, Роуз, я допускаю, что вел себя неправильно. Обсудим все завтра вечером, хорошо? – Энтони заискивающе улыбнулся. – Давай поужинаем у тебя, а? Вместо того чтобы куда-то идти? – Ни в коем случае! – Хорошо, – быстро согласился он. – Закажем ужин у Орсини, а кофе выпьем позже у тебя. – Энтони выглядел удрученно. Роуз нетерпеливо вздохнула. – Ты не понял, Энтони. Мы не увидимся завтра. Он посмотрел на нее виновато. – Ты наказываешь меня за историю с адвокатом? – Отчасти да. Но мне противно, что ты думаешь, будто я всегда в твоем распоряжении, как только ты приезжаешь в Чэстлком, – запальчиво произнесла Роуз и осеклась. Энтони побагровел от ярости. – Это все твой муженек, да? Ты договорилась с ним на завтра?! – допрашивал он. – Не будь ребенком, Энтони. – Роуз тут же пожалела о своих словах, потому что Энтони схватил ее за плечи и потряс так, что у нее застучали зубы. – Ты врала мне, говоря, что вы не виделись все эти годы, – ревел он. – Спустя десять лет он вдруг появляется, как черт из табакерки?! Ты держишь меня за идиота? Ты наверняка переспала с ним, чтобы вспомнить старые времена... – Отпусти ее! – прозвучал холодный, властный голос. – Кто вы, черт побери?! – Не опуская рук, Энтони оглянулся на высокого незнакомца, появившегося в дверном проеме. – Вы прекрасно знаете, кто я. Мое имя Синклер. И уберите руки от моей жены. – Джеймс кивком указал на Роуз. – А тебе, дорогая, не стоит держать дверь незапертой. В любой момент может ворваться какой-нибудь проходимец – или уже ворвался! Покраснев до корней волос, Энтони убрал руки с плеч Роуз и сжал кулаки с явным намерением ударить Джеймса. Роуз на минуту даже посочувствовала ему, представив, что будет, если драка все же случится. Однако что-то в облике Джеймса заставило Энтони отступить. – Тебе лучше уйти, Энтони, – проговорила Роуз. – Что ж, хорошо. – Ему с трудом удалось овладеть собой. – Я... я позвоню тебе завтра. Когда ты образумишься. – Я провожу тебя, – быстро сказала Роуз, но Джеймс протестующе поднял руку. – Нет, стой, где стоишь, я сам провожу твоего гостя. А ты покрепче запри дверь. Когда «гости» спустились вниз, Роуз без сил упала на софу. Она пыталась различить, что говорилось внизу, но услышала, как хлопнула входная дверь и воцарилась тишина. – С тобой все в порядке, Роуз? – спросил Джеймс, вернувшись. – Да. – Роуз обхватила плечи руками и умиротворенно улыбнулась. – Только пара синяков на плечах, а так отделалась легким испугом. – Этот негодяй причинил тебе боль? – Нет. Неважно. – Взгляд Роуз стал холодным. – Сегодня Энтони совершил гигантскую ошибку. Он нанял личного адвоката для проведения бракоразводного процесса. Ни слова не сказав мне. – Да он смельчак! – Джеймс опустился рядом с ней на софу и заглянул в глаза Роуз. – Тебя это обидело? – Еще бы, – грубовато ответила она. – Терпеть не могу, когда мной пытаются управлять. Глаза у него сверкнули. – Значит, тебе не так уж хочется развестись, как считает твой дружок? – Напротив, мне очень хочется развестись. Но муж моей тети ведет все мои дела, и я собиралась попросить заняться разводом именно его. – Она нахмурилась. – Кстати, ты очень эффектно появился. Что привело тебя на этот раз? – Я просто проходил мимо... – Он ухмыльнулся, заметив ее уничтожающий взгляд, и картинно поднял правую руку. – Клянусь, действительно случайно. Я заказал ужин в итальянском ресторане и как раз направлялся туда. Но, проходя мимо твоего магазина, увидел, что дверь приоткрыта, подумал, что твой «поклонник» мог пробраться внутрь, и поспешил тебе на выручку. Как выяснилось, я подоспел вовремя, – скептически добавил Джеймс. – Твой друг, похоже, собирался тебя убить. – Он просто ревнует, – отмахнулась Роуз. Джеймс сел, скрестив руки. Он выглядел очень довольным. – Ревнует ко мне? – Да. Ему не понравился твой визит вчера вечером. – Сегодня вечером тоже. – Ты его обвиняешь? На какой-то момент мне показалось, ты пошлешь его в нокаут. – Я и собирался. – Он покачал головой. – Обычно я не ввязываюсь в драку, но с твоим коротышкой дружком мне пришлось сойтись поближе. – Джеймс! – в негодовании воскликнула Роуз. – Не называй его коротышкой! – Он ниже меня ростом. – Джеймс с сожалением вздохнул. – И поэтому я не мог просто спустить его с лестницы. – На тебя такое часто находит или только последнее время? – Нет. В прошлом со мной подобное случилось только однажды, и опять ради тебя, дорогая. Если ты, конечно, помнишь. – Знаешь, Джеймс, я в состоянии постоять за себя. – Взгляд Роуз упал на поднос с забытым ужином. – На какое время ты заказал столик? – Полчаса назад. – Позвони им и извинись – скажи, что задерживаешься. Джеймс насмешливо посмотрел на поднос с ужином. – Есть идея, Роуз. Я знаю, бесполезно просить тебя составить мне компанию в ресторане, но, поскольку они занимаются доставкой еды на дом, почему бы не заказать ужин на двоих прямо сюда? – Он, улыбаясь, посмотрел в ее удивленные глаза. – И никто не узнает, с кем ты проводишь время. – Правильно. Зато у Орсини точно знают, с кем я сейчас время не провожу. Энтони сегодня ужинает там с сыном. – Ты всегда чересчур заботилась об общественном мнении, – нетерпеливо заметил Джеймс. – Ладно, если не хочешь ни идти ужинать, ни заказывать ужин сюда, остается третий вариант. – И какой же? – Она посмотрела на него с подозрением. – Поужинать у меня в коттедже. Первым побуждением Роуз было отказаться. Вчерашний вечер должен был стать их последним свиданием, напомнила она себе. Но ей очень захотелось принять его предложение. Она улыбнулась. – А людям на грани развода полагается ужинать вместе? Джеймс в недоумении пожал плечами. – Понятия не имею. – Он заглянул ей в глаза. – Мы ведь были добрыми друзьями когда-то. Неужели за эти годы я стал для тебя настолько чужим, что мы и поужинать вместе не можем? Роуз вызывающе посмотрела на него. – Десять лет – слишком долгое испытание даже для ненависти. Так что эмоциям я предпочла забвение. – Надеюсь, оно удалось тебе лучше, чем мне. – Его губы плотно сжались. – Когда я наконец успокоился после происшедшего – тогда, много лет назад, – я разложил все по полочкам. То, что ты сказала мне вчера, мне было известно уже давно. Никто не может заставить другого полюбить насильно. Я вернулся из Шотландии, чтобы сказать, что люблю свою маленькую женушку так сильно, что мне все равно, как мы поженились, лишь бы быть вместе всегда. Но птичка уже упорхнула... – ...присматривать за парой малышей до конца каникул, – запальчиво продолжила Роуз и отвернулась, чтобы Джеймс не заметил, как его слова потрясли ее. – Работа с детьми отнимает уйму энергии, и к концу рабочего дня я валилась с ног. – Пусть не думает, что она лежала ночами без сна, размышляя о том, чего лишилась, – у нее просто не оставалось на это сил. – Я получил работу в банке после окончания университета. – Джеймс смотрел на нее как коршун на канарейку. – И сразу же начал искать тебя. Мне хотелось поделиться радостной новостью с кем-то, кто меня любил. Ты не поверишь, Роуз, но, когда твоя тетя объявила мне, что ты не хочешь иметь со мной ничего общего, ты отомстила мне сполна.... – Как и собиралась. – Роуз поежилась. – Ладно, хватит ворошить прошлое, давай сменим тему. – Как скажешь. Приглашаю тебя на ужин в коттедж. Это очень тихое и живописное местечко около реки. – Он поднялся, и блеск в его глазах снова заставил сердце Роуз тревожно забиться. – Ну как, согласна провести со мной пару часов за скромной трапезой? Тряхнем стариной? – А почему бы и нет? – неожиданно для себя сказала она, не обращая внимания на голос рассудка. – Поедем на моей машине, если ты покажешь дорогу. Я сто лет не была в тех местах. Когда-то мы гуляли там с Марком Каммингсом. – А ничего, если тебя увидят в моей компании на общественной стоянке? – язвительно поинтересовался Джеймс. – Ничего страшного. – Роуз невинно улыбнулась. – Дверь черного хода ведет через склад магазина, и моя машина обычно стоит там. – То есть ты вывезешь меня отсюда тайно?! Роуз рассердилась. – Тебе это может показаться смешным, Джеймс, но я не прячу свой автомобиль от свидетелей. Каждый, кто держит магазин в этом пассаже, знает, что на заднем дворе – самое подходящее место для пар ковки. К небольшому каменному коттеджу вела такая узенькая тропинка, что Роуз с трудом различила ее в темноте. – Мне пришлось долго плутать в первый раз, – заметил Джеймс, когда Роуз остановилась у коттеджа. – Фонарей не было, и, даже имея на руках карту, я проезжал мимо сотню раз, пока не различил тропинку. Но дело того стоило. Для тех, кто хочет провести время в тишине, лучшего места не найти. – Ты приехал сюда в поисках тишины и покоя? – Нет, я приехал повидать тебя. – Джеймс отпер дверь и впустил Роуз внутрь. Небольшая комната с камином ярко освещалась электрическим светом и выглядела очень уютно. На столике, обтянутом кожей, лежал ноутбук, а стулья и софа, составлявшие обстановку, выглядели потертыми, но удобными. – Здесь очень мило, – произнесла Роуз, в то время как Джеймс разжигал огонь в камине. – Добавим немного тепла и блеска, – объявил он, когда огонь заплясал как будто на настоящих дровах. – Неужели к нему проведен газ? – Конечно, нет. Топливо в бутылках. – Джеймс усмехнулся. – Жена Ника любит посидеть у огня, но терпеть не может щепок, опилок и всякого такого. – А уединение она тоже любит? – Да. Они все еще празднуют свой медовый месяц. Всю неделю работают, а в выходные спасаются здесь от городской суеты. Как все нормальные молодожены, – добавил Джеймс. – Мы с тобой слишком прилежно учились, чтобы быть нормальными молодоженами, – ответила Роуз, как будто не заметив иронии в голосе Джеймса. – Наш брак существовал только на бумаге, мы никогда по-настоящему не жили вместе. Они поженились ранним майским утром, сразу после того, как Джеймс подал заявление. В регистрационном офисе не было ни души. Их единственными свидетелями стали уборщики. После церемонии жених побежал сломя голову на экзамен, а невеста вернулась, одинокая и печальная, к Себе в квартиру. Что-то похожее на медовый месяц произошло немного раньше, во время пасхальных каникул, – Джеймс отвез ее на озеро Дистрикт. Они жили в коттедже – не таком уютном, как этот. Дождь шел почти постоянно, и большую часть времени они провели в постели. – Забавно, что ты так и не рассказала тете о нашем браке, – произнес Джеймс. – Тогда это было не так уж важно. Если помнишь, я настояла на том, чтобы не рассказывать никому из друзей... – Еще как помню, – сухо ответил Джеймс. – Ты так тряслась над нашей тайной, что я чувствовал себя не законным мужем, а преступником. Роуз непонимающе посмотрела на Джеймса. – Что ты имеешь в виду? – А ты можешь себе представить, какое чувство вины я испытывал из-за твоей беременности? Ты можешь себе представить эту ответственность? – Он сжал губы. – Я даже не мог насладиться счастьем новоиспеченного мужа, потому что работал как сумасшедший, стараясь получить высокий балл, чтобы меня взяли на нормальную работу. Унижение и обида Роуз были так велики, что она никогда и не пыталась взглянуть на ситуацию глазами Джеймса. – Я создала тебе массу проблем, да? – произнесла она после нескольких минут напряженного молчания. Он слегка улыбнулся. – Ничего. Если бы не ваш знаменитый план, я, может быть, и не заметил бы тебя. Важно, что я влюбился без памяти. И не был против нашего брака – только против причины такой спешки. – Нежданное отцовство обрушилось как снег на голову, – грустно подтвердила Роуз. – Нет, – убежденно ответил Джеймс и слегка приподнял ее подбородок, заставив посмотреть ему в глаза. – Я был в ужасе оттого, что на тебя свалилось материнство по моей вине. Роуз твердо посмотрела ему в глаза. – Тут была не только твоя вина. Я очень любила тебя. Поэтому и... – Поэтому тебе было так больно, – продолжил он за нее. – Но боль прошла, и я больше тебя не люблю, – спокойно сказала Роуз, – так что давай обо всем позабудем. Джеймс отстранился. – Ладно. Если прошлое под запретом, обсудим лучше меню. Что предпочитаете, мисс Драйден? – Он криво улыбнулся. – Зови меня Роуз, – предложила она. – И покажи, где здесь холодильник. Время ужина давно прошло, и я голодна как волк. Кухня в коттедже была очень маленькая, но оборудована современной бытовой техникой. Роуз хотела поужинать прямо там, но Джеймс не позволил. – Вдвоем мы здесь не поместимся. К тому же я обещал тебе ужин, и я его приготовлю, – мягко объяснил он. – А ты посиди у огня и почитай. Ведь мы с Энтони отвлекли тебя от чтения? – От такого предложения нелегко отказаться! Посидеть – мое любимое занятие после дня, проведенного на ногах. – Роуз оставила Джеймса заниматься ужином и направилась в гостиную, где громоздились полки с книгами. Она выбрала роман Джейн Остин и устроилась с книгой на софе, наблюдая за бликами искусственно разведенного пламени. Роуз успела прочесть пару страниц, когда с кухни донесся запах поджаривающегося бекона. Нет, только не это! Такой сентиментальности она от Джеймса не ожидала. Как выяснилось, он таким и не был. Через несколько минут она уже держала в руках тарелку спагетти, смешанных с поджаренным беконом, нарезанным кубиками, и острым томатным соусом. – Спасибо! Здорово получилось. Как тебе удалось приготовить все так быстро? – Бекон был у меня с собой. – Джеймс поставил на столе перед ней бокал вина. – В кухонном шкафчике Бэкки Хенстридж нашлись соус и спагетти. А у Ника – неплохая коллекция вин. – Ты часто готовишь для себя? – Очень редко. Я обедаю в ресторане или заказываю еду на дом. – Когда я почувствовала запах, я подумала о знаменитых сэндвичах с беконом, – сообщила Роуз. Джеймс нахмурился. – Я перестал готовить их с того дня, как мы расстались. Внезапно ощущение мира и покоя улетучилось. Они молча ужинали, вспоминая про себя подробности их последней встречи и ссоры. – Я часто думал о том, чтобы позвонить тебе, Роуз, – сказал наконец Джеймс. – Но вспоминал, что ты отказалась разговаривать со мной, и гордость одерживала верх. А она в это время кидалась к каждому телефонному звонку и с надеждой просматривала каждое письмо, приходившее на ее имя в колледж. Роуз вежливо улыбнулась и отодвинула тарелку. – Боюсь, ты слишком щедро положил мне. Очень вкусно, но больше я не съем. Джеймс встал и отнес тарелки на кухню, вернувшись с бутылкой вина, завернутого в полотенце. – Ты даже не попробовала вино, – заметил он, наполнив свой бокал. Роуз послушно отпила и улыбнулась. – Никогда не разбиралась в винах, но это вино великолепно. Розовое? Джеймс отодвинул салфетку и прочел название очень дорогого розового шампанского. – Не беспокойся, я возмещу хозяину убытки перед отъездом. Просто оно мне показалось подходящим, чтобы отпраздновать наше воссоединение. Я всегда надеялся, что когда-нибудь мы еще встретимся, пусть даже для того, чтобы развестись. – Он улыбнулся так, что сердце у Роуз учащенно забилось. – Старые угли всегда проще затушить, когда огонь уже угас. Но с тобой, Роуз, мы были женаты, поэтому забыть тебя было не в пример труднее, чем остальных. Интересно, сколько их было? Роуз враждебно посмотрела на Джеймса. – Ты мог развестись со мной в любое время. – Я уже объяснил, почему я не развелся, – мягко напомнил он ей. – Но давай не будем тратить время на взаимные обвинения. К тому же теперь это, не так уж важно, поскольку ты выходишь замуж. Как фамилия твоего жениха? Называть его Энтони я не хочу – слишком по-дружески. – Гаретт, – ответила Роуз, только теперь осознав, что сегодняшний вечер будет последним в их жизни. Она больше никогда не увидится с Джеймсом. Роуз залпом допила шампанское, и Джеймс поднялся, чтобы вновь наполнить ее бокал. – Нет, спасибо, – с сожалением отказалась она, – я за рулем. – Но дорога назад такая спокойная. Кроме того, два бокала шампанского никому еще не причинили вреда. – Я знаю. Когда я ужинаю не одна, это моя обычная доза. – С Гареттом, конечно. – Не обязательно. Меня иногда приглашают на вечеринки, в том числе и в коллегию адвокатов к Генри. Когда Бэл со своим парнем устраивают ужин, то всегда приглашают меня в качестве пары для Марка. Джеймс задумчиво прищурил глаза. – Каммингс – знакомое имя. Роуз кивнула. – Да, Марк был моим первым парнем. Теперь он преподает историю в нашей старой школе. И воспитывает дочь вместе со своей матерью, и сестрой Бэл, и со мной, конечно, потому что я иногда сижу с девочкой. – А что случилось с его женой? – Она сбежала до того, как Люси начала ходить. Джеймс изучающе посмотрел на Роуз. – До того, как ты приехала сюда, чтобы заняться книжным магазином? – Задолго до этого. – Тогда Марк приглашал тебя обратно, верно? – Да. Но мы просто старые друзья. – Он знает обо мне? – Нет. – Она насмешливо улыбнулась. – Так когда ты объявишь миру, что ты замужем? – Не думаю, что миру это так уж важно! – мягко заметила Роуз. – Тебя никто здесь не знает. А я была твоей законной женой, а не любовницей. Так что на сенсацию не рассчитывай. – Ты продолжаешь быть моей женой, – напомнил Джеймс, глядя Роуз прямо в глаза. – Только по закону. – Объясни мне, Роуз, – попросил Джеймс, – почему ты разводишься со мной? Не можешь же ты и вправду выйти замуж за Энтони Гаретта. Роуз нахмурилась. – Что ты имеешь в виду? – Марка Каммингса. Думаю, ему нужна жена и мать для его дочери. – О, нет, – сухо ответила она. – Я люблю Марка, но на такую жертву ради него не готова. К тому же он надеется, что его жена когда-нибудь вернется. – Я тоже надеялся, что мы опять будем вместе, – сказал Джеймс, глядя ей прямо в глаза. – Правда? – недоверчиво спросила она. Джеймс кивнул. – Я даже в Чэстлком приезжал для этого и видел тебя на улице с высоким светловолосым мужчиной. Вы смеялись и выглядели влюбленными. Я решил, что Фортуна отвернулась от меня. Роуз смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова, казалось, что сердце сейчас выпрыгнет из груди. – Это был Марк. Странно. – Она опустила глаза, чтобы скрыть нежданные слезы. Джеймс взял ее за подбородок и повернул к себе. – Не надо, Роуз. Я и так все эти годы вспоминал тебя в слезах из-за той омерзительной ссоры. Теперь мне хотелось бы запомнить тебя более счастливой. – Я уже не плачу, – заверила она и через силу улыбнулась. – Я оплакивала то, чего уже не вернешь. – Можно вернуть! – неожиданно с жаром произнес Джеймс и заключил ее в объятия. Приподняв ее, подбородок, он заглянул ей глаза. Во взгляде Джеймса горел такой огонь, что Роуз задрожала. – Посмотри на меня, Роуз Синклер, и скажи, что ты ничего больше не испытываешь ко мне. ГЛАВА ДЕСЯТАЯ Роуз почувствовала, что лгать не имеет смысла. – Не могу, – ответила она, злясь на то, как ее тело отреагировало на близость Джеймса. – Хотя, видит Бог, я имею право ненавидеть тебя, Джеймс, после всего, что ты мне наговорил. – Она внимательно посмотрела на него. – Пусти меня, Джеймс, – тихо попросила она. – Пока я не сделала того, о чем потом пожалею. – Я не хочу тебя отпускать. Я просто хотел убедиться, что ты меня еще хочешь. И не смей отрицать. – Он непроизвольно сжал объятия. – Ты только что доказала это. – Я ничего тебе не доказывала! – О, конечно. – Он в упор посмотрел на нее. – Вы, леди, виноваты в том, что я до сих пор не обзавелся семьей. Я всегда помнил о тебе, Роуз, помнил о том, что бывает, когда мужчина теряет голову. И заменить тебя было невозможно. – Это меня не касается, – отрезала она, разозлившись на упоминание о других женщинах. – Ну, разумеется. – Джеймс провел ладонью по ее щеке. – Я знаю, к какому сорту женщин ты относишься. Ты не красавица, но что-то есть в твоем лице и фигуре, что до сих пор сводит меня с ума. Теперь это, конечно, неважно, – корректно добавил он. – Ты ведь больше меня не любишь. – Верно. – Роуз отвела его руки и поднялась. – Так, ради интереса, сколько женщин у тебя было? – Тебе это важно? Еще бы не важно. – Конечно, нет, – заверила его Роуз и взяла свой стакан. – Я разозлилась, когда увидела тебя прошлой ночью, но уже остыла. Думаю, мы правильно поступили, что встретились, чтобы спокойно обсудить развод. – Спокойно! – взревел Джеймс и вырвал у нее из рук стакан. – Меньше всего я чувствую себя спокойным, Роуз. Я не знаю, что в тебе такое... – Чего нет у остальных? – Роуз поежилась. Джеймс улыбнулся и медленно притянул ее к себе. – Ты по-прежнему утверждаешь, что между нами ничего не происходит? А может быть, – добавил он тоном, от которого Роуз растаяла, – я веду себя не как джентльмен? Не дожидаясь ее ответа, он разрешил их спор точно так же, как делал это много раз, – поцеловал Роуз. Его губы властно завладели ее губами, язык проник внутрь, соблазняя, требуя ответа. Дрожь пробежала по всему телу Роуз. Как и раньше, Джеймс поднял ее на руки и сел, посадив ее себе на колени. Об этом она мечтала все время, пока они были врозь. – Ты сегодня выглядишь как та девчушка, в которую я влюбился. Трудно представить, что прошло десять лет, Роуз. – Но они прошли, – нервно заметила она. – И ты обещал, что между нами ничего не произойдет! Джеймс погладил ее по голове и с нежностью заглянул в глаза. – Ничего и не произошло. Пока. – И снова привлек ее для поцелуя. Роуз собрала волю в кулак и поднялась. – Мне пора. – Ты что, собираешься уйти? – Да! Джеймс заскрежетал зубами. – И отсрочить кару? – Не драматизируй. Просто мне пора домой. – Она расправила плечи. – Буду честной с тобой, Джеймс, мое тело хочет того же, что и ты, но разум говорит, что нельзя пускать тебя в свою жизнь и в постель только потому, что ты решил мне отомстить за ту маленькую хитрость. Он облокотился на каминную полку. – И ты ничего ко мне не испытываешь, Роуз? – Испытываю, – неохотно призналась она. – Но это может усложнить наш развод. – Ах да, развод. – Глаза у Джеймса хищно блеснули. – А скажи-ка мне, Роуз, что будет, если я сообщу твоему адвокату, что не хочу разводиться? – Не шути так, Джеймс, – отрезала Роуз. – А я и не шучу. – Слишком поздно, Синклер. – Роуз взяла сумку. – Спокойной ночи. Спасибо за ужин. – Подожди. – Он удержал ее за руку. – Когда я снова увижу тебя? – А стоит ли? – Почему нет? – Потому что в глубине души ты все еще не простил меня, – терпеливо объяснила ему Роуз. – Ты женщина с твердым характером, Роуз Синклер, – покачав головой, сказал Джеймс. – Не называй меня так! – Да, но тебя так зовут. Не забывай, что официально ты все еще моя жена. – Он в упор посмотрел на нее. – И если я сейчас отнесу тебя наверх, как мне того хочется, я только исполню свой супружеский долг, как исполняют его все законно женатые люди. – Это произвол... – Она отвернулась, не в силах более выносить насмешливый взгляд серых глаз. – Я ухожу. Еще раз спасибо за ужин. Джеймс, насупившись, проводил ее до машины. Роуз оставила машину где обычно, на площадке за магазином, вошла через черный ход и зажгла свет в прихожей. И сразу же увидела розу перед входной дверью. Она побежала наверх и трясущимися руками набрала номер Джеймса. – Я дома, – коротко бросила она в трубку. – Но о спокойствии не может быть и речи. Меня тут поджидал «подарочек» – еще одна роза. Джеймс смачно выругался. – Немедленно звони в полицию, – приказал он. – Нет, не сейчас. Я устала, и мне нужно поспать. Позвоню утром. – Хорошо, тогда я сейчас приеду и переночую на софе... – Ни в коем случае, Джеймс. – Нет, она не хочет попасть из огня да в полымя. – Я уже в порядке. Все двери заперты, я сейчас отключу телефон. – Хорошо, делай, как хочешь, – нетерпеливо ответил Джеймс, – но позвони, если что-нибудь случится. Неважно, сколько будет времени. И дай мне номер твоего мобильного, чтобы я смог проверить утром, все ли в порядке. Кстати, Гаретт придет к тебе ночевать? – Нет, конечно! Я не позволила ему приезжать на выходные. – Да, не знает он, как надо с тобой обращаться! – Джеймс помолчал минуту. – Послушай, Роуз, пока я здесь, мне хочется увидеть тебя снова до развода. Вряд ли ты согласишься сходить со мной ресторан, так что приезжай завтра опять в коттедж. Смотри на визит ко мне как на прощальную вечеринку, если так проще. Роуз заколебалась. Еще один вечер в уютном коттедже, в таком уединенном месте может повлечь за собой проблемы. Не стоило лгать себе – она хотела, даже нуждалась в том, чтобы увидеть Джеймса снова, в последний раз. Только здесь, на ее территории. – Приходи лучше ты ко мне ужинать, – как бы невзначай предложила она. На том конце провода воцарилось молчание. – С величайшим удовольствием, – проговорил наконец Джеймс, явно удивленный. – Мне прокрасться со стоянки, предварительно замаскировавшись? – Нет, просто позвони в дверь, как все нормальные люди. Скажем, около восьми? – Договорились. Тебе сейчас лучше? – Намного. – Один только звук его голоса заставил панику улетучиться. – Спокойной ночи. Прежде чем отключить телефон, Роуз прослушала три сообщения от Энтони, умоляющего ее изменить свое решение и встретиться с ним в субботу вечером, как обычно. Ну уж нет, думала Роуз, ложась в постель. Энтони Гаретт остался в прошлом. Быстро позабыв о нем, она начала думать о Джеймсе и думала, пока не заснула. Разбудил ее телефонный звонок. – Доброе утро, – сказал Джеймс. – Удалось заснуть? – У-у! Ты рано. – Роуз зевнула, глядя на часы. – Странно, но спала я хорошо. – Пока я ворочался и вертелся в своей холодной кровати, – вздохнул Джеймс. – Какая незадача! – Не прикидывайся, жестокая женщина. Итак, Роуз, – голос Джеймса внезапно стал очень серьезным, – звони в полицию. – Не стоит. Я уж как-нибудь обойдусь без такой рекламы. К тому же среди бела дня мои страхи выглядят просто глупо. Если подумать, никакого преступления тут нет. Никому не запрещается дарить розы. – Если бы я был твоим мужем по-настоящему, я бы заставил тебя поставить полицию в известность. Не утруждайся слишком в магазине, Роуз. Увидимся вечером. Быстро одевшись и позавтракав, Роуз побежала по магазинам, чтобы перед работой купить продукты для званого ужина. Ей очень хотелось произвести на Джеймса впечатление своим кулинарным талантом. Она проведет сегодняшний вечер с Джеймсом и постарается получить максимум удовольствия. А там будь что будет. В конце концов, в университете их соединяла не только безумная страсть, но и радость общения, интересные беседы, дружеское участие. Они когда-то были друзьями. Роуз убрала покупки, достала почту из ящика и начала рабочий день. – Мой бог! Босс, ты выглядишь такой жизнерадостной, – заявила Бэл, увидев Роуз. – Кто виновник? – Весенний воздух. – Везет! Ты сегодня ужинаешь с Энтони? – Нет, не сегодня. – Роуз минуту поколебалась и решила рассказать. – Я пригласила поужинать старого друга из университета, – смущенно улыбаясь, поведала она. – Друг, конечно, мужчина? – Конечно. – И близкий друг? – Был когда-то. – Класс! – воскликнула Бэл, которой никогда не нравился Энтони. – Желаю повеселиться. Субботний день, как всегда, оказался очень напряженным, Роуз и не заметила, что время ленча давно прошло. Когда Бэл взмолилась, упрашивая отпустить за покупками и что-нибудь съесть, Роуз стало совестно. – Прости, Бэл, я не знала, что уже так поздно. Купи мне заодно что-нибудь вкусненькое, ладно? Пока Бэл отсутствовала, пришел Энтони. У Роуз упало сердце, когда она увидела его открывающим дверь магазина. Он искоса взглянул на нее и направился к книжным полкам, ожидая, пока Роуз отпустит последнего покупателя. Как только магазин опустел, Энтони злобно накинулся на Роуз: – Где тебя вчера носило? Я звонил десятки раз. – Я знаю, я прочла твои сообщения. – Я просил тебя перезвонить. – Я вернулась слишком поздно. – И откуда же, позвольте спросить?! – Энтони, я не обязана отчитываться перед тобой, – отрезала Роуз и с облегчением улыбнулась, увидев Бэл. – Тысяча извинений, – задыхаясь, пролепетала та, протягивая Роуз бумажный пакет. – Здесь салат из крабов – потрясающе вкусный. А, привет, Энтони, – бросила она, будто только что его заметила. – Привет, Бэл. – Энтони холодно кивнул ей. – Мне надо поговорить с Роуз наедине, если не возражаешь. – Пойдем в офис и поговорим, пока я ем, – предложила Роуз. – Мы что, не можем подняться к тебе в квартиру? – проворчал он, когда дверь офиса за ними закрылась. – Только не сегодня. По субботам полно покупателей, и Бэл может понадобиться помощь в любую минуту. – Роуз откусила кусок бутерброда. – Говори, – пробурчала она с набитым ртом. – Ты прекрасно знаешь, зачем я здесь, – начал он, раздраженный ее спокойствием. Роуз спокойно посмотрела на него. – Нам больше не стоит встречаться. Боюсь, между нами все кончено, Энтони. Энтони замер, не веря своим ушам. – Как все кончено? О чем ты говоришь, Роуз? Буквально на днях мы обсуждали наш брак... – Это ты его обсуждал. – А, теперь мне все ясно! – Лицо у него побагровело от гнева. – Это Синклер! Ты все еще его любишь! – Нет, – коротко ответила Роуз, – не в нем дело. Просто мы с тобой не подходим друг другу, Энтони. Нам лучше расстаться сейчас, чем потом причинить друг другу боль. – Она протянула ему руку. – Останемся друзьями? Он с ненавистью посмотрел на Роуз, оттолкнул ее руку и выбежал из кабинета, оставив дверь открытой. Закрыв магазин, Роуз быстро привела в порядок квартиру, приняла душ и тщательнее, чем обычно, уложила волосы. Потом надела бледно-розовую кофточку с V-образным вырезом и льняные обтягивающие брючки цвета электрик, которые берегла на лето. Сверху надела фартук и направилась на кухню готовить ужин. Когда картофель был почищен, голландский соус для спаржи приготовлен, а кусочки рыбного филе обернуты полосками бекона для жарки, Роуз поставила маленький столик под окном, откуда открывался прекрасный вид на Котсволдские холмы. Она чувствовала волнение, которого не испытывала с восемнадцатилетнего возраста. С тех пор все изменилось, уговаривала она себя, пока стрелки часов неумолимо приближались к восьми. Сегодня вечером она спокойно обсудит с Джеймсом детали развода, а после их пути разойдутся навсегда. Когда дверной колокольчик наконец зазвонил, Роуз медленно спустилась вниз. В дверях стоял Джеймс с двумя бутылками вина в руках. При виде Роуз глаза у него загорелись. Роуз это встревожило – Джеймс явно ожидал от приглашения большего, чем она могла ему предложить. – Привет, – вежливо улыбнулась она. – Ты вовремя. – Я пришел бы раньше, если бы надеялся, что ты меня впустишь. – Он закрыл дверь, тщательно набросив цепочку. Этот жест не понравился Роуз – похоже, вечер сулил сюрпризы. – Я принес немного вина. Если ты будешь красное, я открою его, чтобы оно могло «подышать». Или поставить на холод белое? – Он, улыбаясь, разглядывал ее. – Вообще-то можно пить и то и другое. Роуз направилась в гостиную, чувствуя, что Джеймс беззастенчиво ее разглядывает. – У меня уже есть вино, но спасибо в любом случае. Я приберегу твое до следующего раза. Присядь пока. – Она указала Джеймсу на софу. – Ужин будет готов через полчаса, а пока мы можем попробовать моего вина. Или ты предпочитаешь джин, виски... – Роуз. – Джеймс отставил бутылки в сторону и взял ее за руки. – Ты можешь хоть минутку посидеть спокойно? – Нет, не могу, – отрезала она. – Мне кажется, наш ужин – гигантская ошибка. – То есть ты боишься, что я затащу тебя в постель до или после ужина? – вежливо осведомился он. Роуз посмотрела в насмешливые серые глаза и, успокоившись, рассмеялась. – Что-то вроде того, – призналась она. – Так обычно поступает Гаретт? – требовательно спросил Джеймс. – Только не со мной. – Она взяла вино и направилась на кухню, но остановилась на пороге и обернулась к Джеймсу. – Это отнюдь не означает, что после нашего разрыва, Синклер, я жила как монашка. – Очень мудро, – быстро ответил Джеймс. – Но я и так знаю, что Гаретт не был твоим любовником. – Да? И откуда? – Язык тела. – Он покачал головой. – Тебе нужен не такой мужчина, Роуз. – Пойду принесу вино, – мягко ответила она и отправилась на кухню присмотреть за ужином. Трапеза явно удалась. Джеймс не уставал восхищаться кулинарным искусством Роуз, поглощая еду с невероятной скоростью. – Потрясающе. Слушай, Роуз, ты прекрасно готовишь, – отметил он, в изнеможении откинувшись назад. – Просто я люблю кулинарные телепередачи. А ты сегодня был моим подопытным кроликом. Я никогда еще не готовила эту рыбу. – Мне понравилось быть «кроликом», – заверил ее Джеймс и наполнил бокалы. Затем откинулся на спинку стула и решительно произнес: – Ты знаешь, я часто думал о том, чтобы встретиться с тобой и поужинать вместе – просто побыть вдвоем. Роуз скептически посмотрела на него и встала, чтобы убрать тарелки. – В таком случае мог бы появиться чуть раньше. Мы жили с тобой на одной планете. – Я трусил, – просто сказал он и пошел за ней на кухню. – Трусил? Ты, Джеймс? – Я бы не вынес вторичного отказа. Она недоверчиво посмотрела на него и протянула ему тарелку с печеньем и сыром. – Возьми, а я принесу виноград и сельдерей. Пудинга у меня нет. А сладкое, если мне не изменяет память, ты не любишь, иначе я бы порадовала тебя тортом с патокой из кондитерской за углом. – Да, не люблю, хотя от тебя в качестве десерта я бы не отказался, – заметил он. – Знаешь, я не припомню эпитета «сладкая» в мой адрес, – ядовито заметила она. – Ты не смягчилась ко мне и после того, как закончила университет? – Джеймс подвел ее к софе и усадил рядом. – Я жила тогда в Лондоне, училась зарабатывать на жизнь, и у меня не было времени оплакивать наши отношения. – Она посмотрела на него сквозь ресницы. – Признаюсь, иногда мне казалось, что ты идешь по улице, но каждый раз это был просто высокий и темноволосый мужчина с царственной походкой. Джеймс продолжал держать ее за руку, поглаживая ладонь большим пальцем. – Ты уверена, что прогнала бы меня, появись я внезапно перед твоей дверью? – Абсолютно. – Ее взгляд посуровел. – Как и ты, я никогда не наступаю дважды на одни и те же грабли. Джеймс напрягся, и на какой-то момент Роуз подумала, что он сейчас поднимется и уйдет. Но он вдруг поднес ее руку к губам. – Уверен, что могу изменить твое мнение, – сказал он таким голосом, что у нее по спине побежали мурашки. – Не думаю, – упрямо повторила Роуз и встала. – Тебе пора, Джеймс. Он поднялся с хищной грацией тигра перед прыжком. – А если я не хочу уходить? – Она не успела от прянуть, он поймал ее и стал бешено целовать. Роуз почувствовала такое возбуждение, что все доводы рассудка мгновенно улетучились. Она защищалась только для вида, когда он принялся расстегивать пуговички у нее на блузке. – Ты не можешь, – задыхаясь, лепетала она, пытаясь его оттолкнуть. – Ты серьезно считаешь, что имеешь право ворваться в мою жизнь спустя десять лет и попасть прямо ко мне в постель?! – А кто говорит о постели? – отвечал он, раздраженный ее сопротивлением. – Что такого в нескольких поцелуях, Роуз Синклер? – Не называй меня так! – огрызнулась она, пытаясь вырваться из его объятий, но он только крепче сжал их. – Это твое имя. А я твой муж! – Только на бумаге... Но Джеймс прервал ее таким нежным поцелуем, что барьеры, которые Роуз так тщательно возводила десять лет, рухнули. Ее губы послушно приоткрылись навстречу губам Джеймса, его язык требовательно проник внутрь. Роуз часто задышала, когда он захватил одной рукой ее кисти, а другой обнажил ей грудь. Горячая волна затопила Роуз изнутри. Джеймс отнес ее на софу и посмотрел в ее потемневшие от желания глаза. – Хоть теперь признайся, что хочешь меня, – хрипло прошептал он, тяжело дыша. В его голосе звучало такое самодовольство, что это мигом вернуло Роуз с небес на землю. Она с отвращением оттолкнула Джеймса и вскочила на ноги. Желание переросло в бешеную злобу. – Так вот в чем дело! – в ярости бросила она. – Сеанс ускоренной терапии для больного мужского самолюбия! – Дрожащими руками она лихорадочно принялась приводить себя в порядок. Когда Джеймс попытался обнять ее, стремительным жестом указала ему на дверь. – Роуз, – прерывающимся голосом проговорил он, пытаясь, поймать ее руку. – Пожалуйста, ты все не так поняла. Она немного успокоилась. – Сама виновата, – горько сказала Роуз. – Не надо было приглашать тебя сюда. – Она смахнула злые слезы. – Я, дура, решила, что мы спокойно поговорим, как взрослые люди. А ты воспринял мое приглашение как сигнал к действию. Я же просто хотела вспомнить старые добрые времена. – Конец фразы она произнесла на шотландском диалекте. Джеймс отпустил ее и выпрямился. – Я всего лишь мужчина, Роуз. И мне необходимо было знать, понимаешь ли ты это. – Теперь знаешь, – слабым голосом ответила она. – Твой эксперимент удался. Надеюсь, твое больное самолюбие наконец удовлетворено. Он улыбнулся знакомой, такой обворожительной улыбкой. – Не то ты говоришь, Роуз. Но если я пообещаю не приближаться к тебе ближе, чем на метр, мы сможем поговорить и выпить кофе? Роуз посмотрела на него, не зная, что ответить, потом глубоко вздохнула. – Хорошо, – с наигранным спокойствием произнесла она, – поговорим. О разводе. – А если я не хочу развода? Роуз замерла, потом нервно провела рукой по растрепавшимся волосам. – Не начинай снова, Джеймс. Хочешь ты развода или нет, сейчас уже неважно. Главное, его хочу я. Спокойная улыбка Джеймса заставила Роуз стиснуть зубы. – Не могла бы ты объяснить мне, дорогая, что заставило тебя ждать столько лет? Хороший вопрос, думала Роуз, ворочаясь ночью в постели без сна. Не надо было пить на ночь кофе, ятем более что Джеймс наотрез отказался обсуждать детали развода и ушел, не поцеловав ее на ночь, но очень прозрачно намекнув, что даст о себе знать. И что он имел в виду? – размышляла Роуз, вновь и вновь взбивая подушку. Сегодня вечером они должны были поставить жирную точку в своих отношениях. Роуз провела воскресенье в одиночестве и напряженном ожидании, что Джеймс заявит о себе. Что значило «дам о себе знать», Роуз поняла только в понедельник после обеда. Служащий цветочного магазина принес ей огромный букет весенних цветов. Записка, прилагающаяся к букету, гласила: «Спасибо за прекрасный вечер. Дж. С». – Полагаю, Дж. С. – это и есть старый приятель из университета, – с озорным блеском в глазах заметила Бэл. – Неплохо, неплохо. Вы явно прекрасно провели время вдвоем. Роуз, улыбаясь, кивнула и отнесла цветы наверх, в квартиру. Слава богу, остаток дня прошел в хлопотах, и она могла на время перестать думать о Джеймсе. Но вечером, когда Роуз проверяла новые поступления по каталогу, в квартире зазвонил телефон. Опасаясь, что это снова неизвестный, она ждала, пока не услышала голос Джеймса, наговаривавшего сообщение на автоответчик. Только тогда Роуз взяла трубку. – Как ты сегодня? – спросил Джеймс. – Устала. В магазине было много работы. Знаешь, я потеряла номер твоего мобильного и не смогла поблагодарить тебя за цветы, – соврала она. – Маленький знак внимания. Ты, конечно, понимаешь, почему не розы? Ах, да! Ты, наверное, и моего домашнего адреса не знаешь. Возьми ручку – я диктую. – Он продиктовал ей номер домашнего и мобильного телефонов, а также адрес в Лондоне. – Постарайся не потерять. Если что случится, звони мне прямо в банк. – Не думаю, что воспользуюсь твоим предложением. Все будущие контакты будут осуществляться только через адвоката, – сухо заметила Роуз. Джеймс рассмеялся. – Ты это серьезно, Рози? Ну, тогда спокойной ночи. Роуз была уверена, что в понедельник передаст Генри все полномочия для ведения бракоразводного процесса, но так и не смогла заставить себя сделать это. Джеймс звонил каждый вечер под предлогом беспокойства об анонимных звонках, болтал о пустяках. И если в его планы входило держать Роуз в постоянном напряжении, то он полностью преуспел в этом. Она уже не могла сосредоточиться на чем-либо, если вечером не слышала долгожданный голос в трубке. Однажды Роуз очень долго ждала звонка от Джеймса и, когда он наконец позвонил, была уже порядком раздражена. – Я уже легла, Джеймс, – отрезала она. – Сама виновата, если я тебя разбудил, – не надо было занимать телефон. Я только что вернулся домой. А кстати, с кем ты болтала? – Погоди-ка, дай вспомнить. – Роуз мечтательно посмотрела в потолок. – Ага! С Марком Каммингсом, Генри Бересфордом, да, и с Энтони Гареттом. На том конце провода повисла пауза. – Даже не знаю, кто из них мне больше не нравится. Пожалуй, все-таки Бересфорд. Обсуждали развод? Роуз растянулась на кровати, очень довольная его раздраженным тоном. – Да-а. Снова молчание. – А Гаретт? Что он хотел? – Вообще-то, меня. Он решил повторить свое предложение на следующей неделе. – Напомни этому мерзавцу, что ты вольна делать, что хочешь, – свирепо бросил Джеймс. – А что понадобилось Каммингсу? – Он звонил по поводу распродажи, которую я провожу завтра в его школе. – Как будто ему нужно только это. – Моя личная жизнь тебя больше не касается, Синклер. Он снисходительно засмеялся, и Роуз скрипнула зубами от злости. – Спокойной ночи и сладких снов, дорогая. Я позвоню. ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ Вечером Роуз отправилась в среднюю школу Чэстлкома, чтобы организовать там книжную распродажу в родительский день. Джеймс не позвонил, поэтому она была разочарована. Весь вечер она вежливо улыбалась и кивала покупателям, так же вежливо приняла помощь Марка собрать оставшиеся книги и отнести их обратно на склад. От кофе Марк отказался. Прощаясь, он крепко обнял и поцеловал Роуз, затем посоветовал ей получше запереться и побежал домой к маленькой дочери. Роуз слонялась по квартире в ожидании звонка, но его так и не последовало. Потом она долго лежала без сна в надежде, что Джеймс все-таки позвонит, но от Джеймса не было ни слуху ни духу, пока на следующее утро он не появился у нее в магазине. Роуз, обслуживавшая в то время клиента, смутилась, зато Бэл, лучезарно улыбаясь, принялась сновать между боссом и клиентом, предлагая подобрать Джеймсу что-нибудь из публицистики. Когда магазин опустел, Бэл тактично ускользнула, отпросившись на ланч очень рано. – Ты не предупредил, что снова заглянешь, – обиженно заметила Роуз. – Если бы предупредил, ты бы сбежала. – Джеймс облокотился на кассовый аппарат и заглянул Роуз в глаза. – Нам нужно поговорить. – Здесь мы поговорить не сможем, – шепнула Роуз, заметив трех покупателей, вошедших в магазин. – Хорошо, тогда вечером. – Я не могу, меня пригласили на ужин... – Нет, можешь. Отмени приглашение. – В его глазах появился стальной блеск. Это была самая длинная суббота в жизни Роуз Драйден. Вечером Роуз все проверила и закрыла магазин на ночь, потом поднялась в квартиру и стала ждать Джеймса. Никакой еды она не готовила – если Джеймс проголодается, пусть придумывает что-нибудь, она слишком устала. Сначала Роуз долго стояла под душем, потом высушила волосы и переоделась в льняные брючки цвета морской волны и белый пуловер. Затем наложила легкий макияж и приготовила себе чашку чая. Устроившись с чашкой на софе, Роуз не успела сделать и пары глотков, как зазвонил телефон. Она быстро схватила трубку, ожидая услышать голос Джеймса, и вздрогнула, услышав свое имя, произнесенное шепотом. Бросив трубку, Роуз даже не стала перематывать определитель, проклиная идиота, снова напугавшего ее. Когда зазвонил дверной колокольчик, она побежала открывать и в ужасе остановилась, увидев, как из щели для писем выпала роза. Заливаясь слезами, Роуз распахнула дверь Джеймсу, удивленно глядевшему на нее. – Боже, Роуз, что случилось... – Он остановился как вкопанный, увидев, что она поднимает с полу розу. Джеймс выхватил у нее цветок, швырнул обратно на пол и обнял ее, нашептывая на ухо ласковые слова, пытаясь успокоить. А Роуз рыдала. Джеймс взял ее на руки и поднялся наверх. Там он сел, усадив Роуз на колени, положил ее голову себе на плечо и дал ей вдоволь выплакаться. – Тебе лучше? – Да, – смущенно проговорила она, смахивая слезы. – Извини за истерику. У меня был тяжелый день, потом этот проклятый звонок, и сразу за ним – роза. Невыносимо сознавать, что за тобой все время наблюдают. – Она подняла голову и попыталась улыбнуться. – Наверное, выгляжу ужасно. – Роуз откинула волосы назад. – Ты выглядишь восхитительно. – Джеймс снова привлек ее к себе на плечо. – И, как выяснилось вчера, я не одинок в своем мнении. – Он сощурил глаза и пристально посмотрел на нее, ожидая ответа. Роуз нахмурилась. – Что ты хочешь сказать? – Я приходил вчера вечером к тебе и видел, как тебя обнимал другой мужчина. – Джеймс стиснул зубы. – Подозреваю, что это был Марк Каммингс. – Да, он помог мне отнести домой книги, – объяснила Роуз, стараясь скрыть радость. – А почему ты не позвонил мне? Я прождала несколько часов... – Она осеклась. – А зачем? – вкрадчиво спросил он. Роуз сразу захотелось вырваться и убежать. – Ты ждала, что я позвоню? Если бы я это сделал, то устроил бы нешуточный скандал вам, леди, за то, что вы целовали другого мужчину. – Но это был просто поцелуй на ночь, – резко возразила Роуз. – Марк – мой старый друг. – Это не дает ему права заниматься любовью с моей женой. – Мы не... – Безусловно, да. Я все еще твой муж, а ты моя жена, Роуз Синклер. И только я имею полное право заниматься с тобой любовью, – прошептал Джеймс, и у Роуз мурашки побежали по спине. – Я хочу тебя – прямо сейчас. Их глаза встретились. Сидя у Джеймса на коленях, Роуз бедрами ощутила, как он возбужден, и сердце у нее бешено забилось. Она еще не успела отойти от нервной встряски, как на нее нахлынуло желание – соединиться с Джеймсом в одно целое, слиться в экстазе, которого ей не мог дать никто другой. Она инстинктивно вздрогнула, когда Джеймс, победоносно улыбаясь, принял ее молчание за знак согласия. Он целовал ее так, будто изголодался по ней, и Роуз возвращала ему поцелуи с не меньшим жаром. Они вместе творили любовь, их губы соприкасались, а руки переплетались в едином любовном ритме. – Подожди! – задыхаясь, пролепетала Роуз. – Не могу! – Джеймс опрокинул ее на софу и прервал все протесты поцелуем. Их страсть разгоралась подобно пламени, захватывая обоих с невероятной быстротой. Когда вспышка немного ослабла, их взгляды встретились – они смотрели друг на друга в ужасе и восхищении. Ни слова не говоря, Джеймс отнес Роуз в спальню и освободил от остатков одежды, потом потребовал, чтобы она сделала то же самое с ним. Теперь они лежали рядом обнаженные и смотрели друг на друга, и жар между ними вновь разгорался. – Мне нужно столько наверстать, – горячо прошептал Джеймс ей на ухо. – Сейчас я буду действовать очень медленно, так что будь внимательна. Джеймс любил ее так, как Роуз мечтала со дня их разлуки. Его губы ласкали напряженные соски, и каждая клеточка тела Роуз стремилась к пику наслаждения. Джеймс довел их обоих до такой степени страсти, что, казалось, вынести невозможно. В конце он прошептал ее имя и резко вошел в нее, соединив их в одно целое. Роуз все еще не могла отдышаться, когда Джеймс повернул ее к себе и нежно заглянул в глаза. – Теперь попробуй сказать, что ты меня больше не любишь! Она напряглась в его объятиях. – Так вот зачем все это! Чтобы заставить меня признать твою неотразимость? – Не только. Я знал, как ты реагируешь на меня. – Он слегка улыбнулся. – Я пытался убедить себя, что придумал, как нам было хорошо вместе. Мне казалось, так хорошо быть просто не может. И я оказался прав. – Роуз в замешательстве посмотрела на него. Джеймс в ответ рассмеялся и поцеловал ее в макушку. – Нам с тобой еще лучше. – Его голос внезапно стал серьезным. – Роуз, мы ведь испытывали друг к другу не только физическое влечение. Для тебя хоть это имеет значение? Роуз долго смотрела ему в глаза, боясь признаться даже себе самой, потом решилась. Да и что толку лгать? – Да, имеет. Роуз, уже одетая, сидела перед тарелкой с яичницей, заправленной беконом и грибами, и толстыми ломтями хлеба. Они с Джеймсом дружно принялись за еду. Джеймс некоторое время молча ел, потом, когда трапеза стала подходить к концу, вопросительно посмотрел на Роуз. – Что с нами случилось, Роуз? Присядь ко мне на колени, и обсудим это. Когда они устроились в своей излюбленной позе – Роуз свернулась клубком на коленях у Джеймса, положив голову ему на плечо, – он нежно взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. – Ты передумала насчет развода? Роуз серьезно посмотрела ему в глаза. – А ты бы хотел? – А как ты думаешь, зачем я устроил все это? – вызывающе спросил он и нахмурился. – Однако, как и твой бывший, мистер Гаретт, я живу в Лондоне. Для тебя местожительство остается проблемой? – Нет, – твердо ответила Роуз. – Потому что на сей раз я не собираюсь принимать решение так быстро. Джеймс непонимающе посмотрел на нее. – Что-то мне не нравится твой ответ. Послушай, Роуз, мы и так провели слишком много времени вдали друг от друга. – И все же я уже не та наивная девочка, Джеймс. Я научилась мыслить здраво. Он поцеловал ее губу, которую она кусала. – К черту здравый смысл. Сейчас ты расплатишься за все годы, которые по твоей вине мы жили врозь. Роуз глубоко вздохнула. – Джеймс, нам нужно заново узнать друг друга. Думаю, лучше подойти к нашему сближению постепенно – начать встречаться, привыкать друг к другу. Сходить куда-нибудь поужинать... – Сходить поужинать? – насмешливо переспросил он. – Ты действительно сказала «сходить куда-нибудь поужинать»? – Да. – Слава богу! – Джеймс замолчал и подозрительно посмотрел на нее. – Ты имеешь в виду в Лондоне, где нас никто не знает? – Почему? Здесь, в Чэстлкоме. – Роуз улыбнулась. – Что скажешь? – А как ты меня представишь местному обществу? – поинтересовался он. – Как законного мужа или преемника мистера Гаретта? – Нужно подумать, – нахмурилась Роуз. – Наверное, как жениха... – Роуз, – нетерпеливо перебил он, – мы уже женаты! – Только на бумаге. – Она внимательно посмотрела на него. – Но перед тем как я сожгу все свои мосты, я должна быть уверена в тебе, Джеймс. Я имею в виду не то, что случилось с нами сейчас. – Роуз слегка покраснела. – В постели мы всегда подходили друг другу... – Согласен. А в чем тогда проблема? – Все очень прозаично, – вздохнула Роуз. – Моя единственная попытка пожить с мужчиной под одной крышей превратилась в кошмар. – Со мной все будет по-другому, – уверенно сказал Джеймс и в доказательство не менее решительно поцеловал ее. Он откинулся назад и заглянул ей в глаза. – Скажи, что ты хочешь попробовать, Роуз. Она с минуту молча смотрела на него, потом кивнула. – Да, хочу. Когда Роуз приготовила кофе с печеньем и сыром, было уже очень поздно. – Рецепт от бессонницы, если возникнет такая проблему, – пояснила она. Джеймс медленно улыбнулся. – Я знаю безотказное средство от бессонницы, или ты хочешь, чтобы я переночевал сегодня в коттедже? – Чем ты занималась, пока меня не было? – спросил Джеймс. – Да так, ничем. Устала. – Наверное, после прошедшей ночи, – не без самодовольства заметил Джеймс. – Да. – Роуз подавила вздох. – Не думаю, что и этой ночью мне удастся поспать. – Потому что ты по уши влюблена в меня? – коротко спросил Джеймс. – Что-то вроде того. – Прекрасно, – победоносно произнес он. – Я напомню тебе о твоих словах при следующей встрече. Правда, – добавил он, помолчав немного, – она произойдет не так скоро, как хотелось бы. В четверг я уезжаю в Бостон по делам службы. И пробуду там до следующих выходных. Целые две недели. Может, это и к лучшему. – Тогда, Джеймс, – медленно произнесла Роуз, – могу я приехать к тебе на следующие выходные? Если я к тебе перееду, мне хотелось бы посмотреть твой дом. На том конце провода повисла пауза. – Роуз, а мы не могли бы отложить ненадолго твой визит? – Конечно, – резко согласилась она. Джеймс добродушно усмехнулся. – Ты обиделась. – Вовсе нет. Приеду в другой раз, как позволят обстоятельства. – Прекрати, Роуз! Приезжай в любом случае. Я просто хотел прибрать дом к твоему приезду. До недавнего времени я жил там не один. Интересно, с кем? Воображение тут же нарисовало роскошную представительницу женского пола, в гневе запихивающую в чемодан одежду от Гуччи и Прада. – Все в порядке, – проговорила Роуз вслух. – Я просто подумала, не отложить ли нам и вправду не надолго мой приезд. Джеймс тяжело вздохнул. – Я жду тебя в следующую субботу вечером, так что соберись. По понедельникам в магазине всегда много работы, но сейчас Роуз была рада, что дела отвлекали ее от мыслей о бурно проведенных выходных. Маленькая размолвка с Джеймсом стала не единственной причиной ее бессонных ночей, так что, когда Джеймс позвонил в понедельник вечером, Роуз, ослабленная постоянным недосыпанием, чувствовала себя на пределе. – Звоню извиниться, – без приветствия заявил он. – За что? – За то, что сразу не обрадовался твоему визиту. – Да, это подействовало несколько отрезвляюще после... – После того как я любил тебя как сумасшедший в прошедшие выходные? – Да, пожалуй, – едко ответила Роуз. – Послушай, Джеймс, мне не обязательно приезжать... – Только попробуй теперь не приехать. Я нанял команду уборщиков, чтобы они на следующей неделе привели дом в порядок. А к которому часу тебя ожидать? Постарайся приехать пораньше. – Вообще-то, – подумав, сказала Роуз, – я могу приехать даже в пятницу вечером. Если ты не против. – Не против?! – Он замолчал. – Хорошо бы уборщики закончили к пятнице. Я, наверное, задержусь на работе – у меня дела с ребятами из охранного агентства, но тебе оставлю ключ. Так что, если ты приедешь раньше меня, сможешь войти. И обследовать кабинет Синей Бороды, – насмешливо добавил он. – А кто заменит тебя в магазине? – Минерва вызвалась помочь. Ей хочется немного встряхнуться. Думаю, она скучает по общению с публикой. – А ты будешь скучать? – Не знаю, возможно. – Так сильно, что можешь передумать? – Конечно, нет. – Тогда скажи, что ты без ума от меня. – Сколько раз мне нужно повторять это, мистер Синклер, чтобы вы наконец поверили? – Еще сотни раз, миссис Синклер. – Тогда я ничего не скажу, лучше продемонстрирую при встрече. Время тянулось ужасающе медленно, пока Джеймс был в отъезде, и только его телефонные звонки напоминали Роуз о потрясающих выходных, проведенных вместе с ним. Когда спустя две недели ее поезд прибыл в Лондон, она так нервничала, что у нее разболелась голова. Превозмогая мигрень, Роуз взяла такси и поехала за город по дороге, усыпанной осенними листьями. Чувствуя себя взломщиком, она потихоньку открыла дверь, вошла в пустынную квадратную прихожую, поставила на пол чемодан и отправилась обследовать большой и уютный дом Джеймса. Она вошла в просторную гостиную с деревянным полом, покрытым меховыми ковриками, уставленную креслами и диванчиками. Светлые занавески на окнах были красиво скреплены лентами в тон. Книги громоздились на стеллажах, в нишах по бокам от камина, а над камином висела картина, изображавшая озеро в горах Шотландии. Роуз огляделась вокруг, неожиданно испытав радостное чувство, что все это принадлежит ей. Да, она хочет здесь поселиться! И неважно, кто жил здесь раньше. С минуту посомневавшись, она пошла наверх, в спальню Джеймса, которая оказалась чисто прибранной и скромно обставленной. Взгляд Роуз упал на большую кровать. Ах, лучше бы она ее не видела! Внезапное чувство волнения только усилило головную боль. Размышляя, найдется ли в доме Джеймса обезболивающее, Роуз направилась в ванную рядом со спальней, но лекарства там не оказалось. Тогда она спустилась вниз и вошла в ванную комнату на первом этаже. В шкафчике среди туалетных принадлежностей для мужчин она увидела коробку тампонов и флакон дорогих французских духов. Почувствовав внезапно приступ дурноты, Роуз изо всех сил стиснула Зубы. Джеймс говорил ей о других женщинах, но столкнуться вот так, нос к носу, с доказательством его прошлой жизни оказалось для нее чересчур. Роуз выпила пару таблеток обезболивающего и пошла обратно в спальню Джеймса взглянуть на содержимое кожаной папки на туалетном столике. Там оказались две фотографии. На одной из них школьник Джеймс обнимал собаку охотничьей породы. На другой была группа людей – справа от подростка Джеймса стояла женщина, лицо которой загораживала хлопковая панама, а слева – мужчина с усталыми глазами. Он смотрел на сына с такой нежностью, что у Роуз комок подступил к горлу. Третья фотография без рамки лежала изображением вниз. Роуз перевернула ее и жадно вгляделась: молодая женщина, блондинка с очень модной прической, по виду – ровесница Роуз. Черный, очень модный костюм подчеркивает каждую линию фигуры. Блондинка, смеясь, облокотилась на сиденье, напоминавшее софу в холле первого этажа. Лицо незнакомки выражало такую уверенность, что Роуз с трудом подавила желание разорвать снимок на мелкие кусочки. Входная дверь хлопнула, и Роуз виновато положила фотографии на место. Когда она сбежала по лестнице, Джеймс, не говоря ни слова, бросил дипломат на пол и кинулся к ней, обнимая и целуя с такой жадностью, что ее тело непроизвольно повиновалось, соскучившись по его прикосновениям. – Боже, как давно я тебя не видел, – проговорил он, уткнувшись лицом ей в волосы. – Я гадал, приедешь ли ты вообще. Роуз подняла голову и посмотрела ему в глаза. – Я чуть было не передумала. Ты слишком убедительно предлагал мне отложить приезд. Я даже хотела сказать, чтобы оставил меня в покое навсегда. – Что было, то прошло. – Джеймс скорчил зверскую гримасу. – Я подготовил дом к твоему приезду, как смог, впопыхах, так что не сердись, женщина. Я думал о тебе все это время. – Я тоже! – Забыв про фотографию, Роуз поцеловала его с таким жаром, что Джеймс отодвинул ее от себя и остановился, тяжело дыша. – Ты хочешь, чтобы я показал тебе дом, – хрипло произнес он, – или отнес в спальню прямо сейчас? Ты, чего доброго, подумаешь, что мне нужно только твое тело. – А тебе нужно больше? – Неизмеримо! Все, что ты можешь мне дать, Роуз Синклер. – Джеймс снял плащ. – Что ты успела посмотреть? – Только гостиную и кое-что наверху. – Причем последнее было явно лишним. Когда они вошли в гостиную, Роуз улыбнулась. – Моя собственная наверняка показалась тебе крохотной. – Ты первая, кто побывал здесь после уборки. Ага! Уборщики неплохо потрудились – даже положили новые дорожки. От Алекса осталась пара кресел, и под чутким руководством моей матери их обили той же льняной материей. – Он посмотрел на Роуз, которая о чем-то напряженно размышляла и, казалось, приняла решение. – Дорогая, если тебе не нравится дом, мы найдем другой. – Очень нравится. – Роуз подошла и поцеловала его, еле сдерживаясь, чтобы не спросить о женщине на фотографии. – Тогда пойдем, я покажу тебе все остальное. Джеймс показал ей пустынную столовую и кабинет сразу за столовой. Кабинет и кухня выходили окнами в сад. Прошлый владелец очень толково модернизировал кухню, не разрушив ее интерьера и стиля. – Когда я купил этот дом, Алекс какое-то время жил у меня, что помогло немного компенсировать затраты. Я жил внизу, Алекс наверху. – Джеймс повел ее по лестнице наверх. – Но теперь главная спальня – моя. – Он остановился у огромной кровати и жадно посмотрел на Роуз. – Не заставляй меня больше ждать, дорогая... – Не так быстро, – сказала она. – Сначала скажи мне, кто это на фотографии. – Она высвободилась из его объятий и достала снимок. – Из-за нее ты хотел отложить мой приезд? Она еще жила здесь две недели назад? Джеймс взглянул на фотографию, затем снова на Роуз. В его взгляде появилось нечто, заставившее Роуз поежиться. – Нет, ее здесь не было. Хорошо же ты обо мне думаешь. – Откуда мне знать спустя десять лет, – вызывающе ответила Роуз. – Это одна из девушек для ужина и постели? Или ее ты называешь Алексом? – Ни то, ни другое. – Джеймс снял пиджак. – А кто же она? Джеймс нахмурился – тяжелые складки залегли на лбу. – У меня в жизни была только одна тайна. – Он мрачно усмехнулся. – Ты, Роуз. Если мы собираемся жить под одной крышей, тебе придется научиться доверять мне. – Но это несправедливо! – Жизнь – вообще несправедливая штука. Именно вы, леди, заставили меня понять это. Роуз поморщилась. – Послушай, Джеймс. Я приехала пораньше и с головной болью. Я просто искала обезболивающее, а нашла духи и кое-что еще в твоей ванной. Значит, женщина была здесь совсем недавно. Отвечай, ты из-за нее не хотел, чтобы я приезжала? – Нет, – резко ответил Джеймс. – Она здесь вообще ни при чем. – Он посмотрел на нее так свирепо, что Роуз захотелось одного – убежать куда глаза глядят. – Да будет тебе известно, дорогая женушка, я не жил подолгу ни с одной женщиной, потому что не хотел повторения того, что произошло между нами. Роуз попятилась, головная боль внезапно достигла апогея. – Ты ведь ничего не простил мне, Джеймс, – неуверенно произнесла она. – Тогда скажи, ради бога, зачем ты занимался со мной любовью, позвал сюда? Чтобы наказать? Опять лечишь свое самолюбие? – Перед тем как мы встретились, я вообще не собирался заниматься с тобой любовью, – горько ответил Джеймс. – Но стоило мне увидеть тебя, я понял, что ты нужна мне, и это здорово меня разозлило. Я придумал обвинения в твой адрес и заставил тебя снова влюбиться в меня, как ты сама некогда сделала. – Он отвернулся и посмотрел в окно. Роуз смотрела на него и чувствовала, как у нее по спине стекает холодный пот. – Поэтому ты хотел, чтобы я призналась тебе в любви, – буднично заметила она. – И потому ни разу не ответил мне тем же. Ты просто хотел отомстить, да, Джеймс? А разговоры об отмене развода, жизни вдвоем, обручальных кольцах были просто приманкой. – Нет, неправда! – Джеймс обернулся и протестующе поднял руку, но Роуз посмотрела на него с таким презрением, что рука безвольно упала. – Вызови такси, я поеду домой, – тихо попросила она. Джеймс опустил голову. – Послушай, нам нужно поговорить. – Слишком поздно, – выкрикнула она и бросилась вон из комнаты. – Не уходи так, Роуз. – Джеймс удержал ее за руку. – Только не сейчас, когда... – Когда что? – едко переспросила она. – Ты уже развлекся за мой счет, Джеймс Синклер, так что храни свои секреты сам. Желаю тебе счастья. – О господи! – с неожиданной злостью произнес Джеймс. – Алекс Карджилл – парень из Глазго. Женщина на фотографии – его подружка. Она появлялась здесь время от времени, пока он жил у меня. Наверное, духи ее. – Джеймс схватил Роуз за плечи. – Уборщики просто отнесли их вниз. Головная боль усилилась настолько, что Роуз снова затошнило. Извинившись, она ринулась в ванную и освободила желудок от всего съеденного за день. Когда она вышла к Джеймсу с пепельно-серым лицом и трясущимися руками, он инстинктивно потянулся к ней, но Роуз резко отшатнулась. – Извини, – произнесла она, стараясь, чтобы голос звучал ровно. – Приготовить тебе чаю? – Да, пожалуйста. – Она вежливо улыбнулась. – Я плохо переношу путешествия. – Спускайся в гостиную и полежи немного, – с внезапной нежностью произнес Джеймс. – Потом поговорим. – Если необходимо, – апатично ответила она и побрела вон из спальни, чувствуя настоятельную необходимость как следует поплакать из-за всего пережитого. Джеймс вошел в гостиную с подносом, на котором стоял чайный сервиз. Преуспевающий банкир выглядел очень по-домашнему в старой футболке и джинсах. Он налил в большую кружку чай, добавил немного молока и передал Роуз. Затем налил себе и устроился с кружкой у нее в ногах. – Как ты себя чувствуешь? – Весьма ослабевшей. – Роуз осторожно глотнула чаю. – Ты сможешь меня выслушать? – Думаю, да. – Тогда позволь мне все объяснить, пожалуйста. – Джеймс забрал у нее кружку, поставил рядом со своей и взял Роуз за руку. – Помнишь знаменитый план много лет назад? Роуз усмехнулась, посмотрев в сторону. – Не думаю, что смогу когда-либо его забыть. – Да. – Он нахмурился и посмотрел на их сплетенные руки. – Я тоже не смогу забыть ни этот план, ни тебя. Каждый раз, когда я встречал кого-нибудь, я надеялся, что забуду, но так и не смог. И когда я получил твое письмо, я решил, что ничего больше к тебе не испытываю, что ты изменилась, что я тоже изменился и что, когда мы встретимся, мы останемся равнодушны друг к другу. Он здорово ошибся, подумала Роуз. – Но когда я увидел тебя тем вечером, – продолжал Джеймс, – десять лет исчезли, как дурной сон, и в моем мозгу созрела идея. Теперь, сказал я себе, план будет у тебя. Ты заставишь ее влюбиться в тебя снова, и неважно, сколько мужчин у нее было за это время. – Он издал короткий смешок. – Многовато для чувств десятилетней давности. Я был идиотом! – Неправда, – очень тихо произнесла Роуз, – твой план полностью удался. Джеймс посмотрел на нее. – Не может быть! Роуз сжала губы. – Может. Мои чувства не угасли за десять лет. Он поморщился и сжал ее руку. – Я откладывал приезд из-за обычной шотландской недоверчивости. Я хотел быть уверен, что ты возвращаешься ко мне навсегда. Я пал жертвой собственного плана – сам влюбился в тебя снова. – Он замолчал и добавил: – Так ты все-таки едешь домой? Она долго смотрела на него. – Послушай, Джеймс, я знаю, ты меня хочешь... – Черт побери, Роуз, я люблю тебя! – воскликнул он и попытался обнять ее, но Роуз отпрянула. – Я верю, Джеймс, – произнесла она и удивилась, что правда поверила в это. – Но ты меня не простил. – Давно простил, – грубовато ответил он. – Не думаю. – Роуз сглотнула. – Кажется, меня снова тошнит... Джеймс быстро помог ей подняться и побежал с ней вниз в ванную. Он заботливо придержал ей голову, потом нежно обмыл лицо и пригладил волосы. Затем, не обращая внимания на возражения, на руках отнес в спальню. – Отдохни здесь немного, – сказал он. – А когда тебе станет легче, спускайся, и я состряпаю что-нибудь легкое на ужин. Роуз долго лежала, не двигаясь, на кровати Джеймса. Она прикрыла глаза ладонью и пыталась немного расслабиться. Голова от всего происшедшего шла кругом. Наконец, решив, что дурнота прошла, она осторожно поднялась и спустилась вниз к Джеймсу. Он ждал ее в прихожей. – Я слышал, что ты встала. Слушай, да на тебе лица нет. Чем тебе помочь? Роуз облизала пересохшие губы. – Вызови, пожалуйста, такси, я хочу домой. – Но ты не можешь ехать в таком состоянии, – раздраженно заметил Джеймс. – У меня отравление, и дома мне будет лучше. Джеймс запустил руки в волосы. – Я забыл, какая ты упрямая. Ну, хорошо, хорошо, – быстро добавил он, заметив ее взгляд. – Если тебе нужно уехать, я сам отвезу тебя. В пятницу вечером на дорогах оказалось полно пробок, и, когда Джеймс наконец остановил машину за магазином Роуз, она чувствовала себя ужасно. За все время поездки никто из них не проронил ни слова, и невысказанное повисло в воздухе. Роуз чувствовала, что не может сейчас вести дискуссии, и, собрав все мужество в кулак, попросила: – Джеймс, мне нужно побыть одной. – Может, вызвать врача? – Не сегодня. Я вызову врача утром, если мне не станет лучше. Они молча смотрели друг на друга. – Я не хочу уезжать вот так. Что случилось, Роуз? – требовательно спросил Джеймс. – Расстройство желудка, – деревянным голосом произнесла она. – Совсем не романтичная причина. И требует одиночества. Джеймс вспыхнул. – Значит, мне, поджав хвост, отчалить в Лондон? Я тебя правильно понял? – Абсолютно. Секунду он смотрел на нее, потом, ни слова не говоря, сбежал вниз по лестнице, и Роуз услышала, как хлопнула входная дверь. Она заставила себя спуститься вниз и тщательно запереть дверь, потом позвонила Минерве сказать, что планы изменились. – Правда, я все равно нуждаюсь завтра в выходном, – извиняясь, добавила Роуз. – Я чувствую себя ужасно. Джеймс позвонил поздно вечером из Лондона. – Нам нужно поговорить. – Знаю, – слабым голосом ответила Роуз, – но не сейчас. Я хочу немного отдохнуть. Повисла пауза. – Немного – это сколько? – Наверное, неделю или две. – Если тебе нужно столько времени, чтобы отдохнуть от меня, значит, нам и правда лучше развестись, – выкрикнул он и бросил трубку. Прошла пара дней без вестей от Джеймса. Роуз начала думать, что он действительно решил развестись. – Понять не могу, почему ты прогнала Джеймса? – спрашивала Бэл, которой Роуз все рассказала. – Вы выглядите как люди, созданные друг для друга. Роуз не ожидала, что Джеймс воспримет все так буквально. Она снова плохо спала, и, когда пришла в воскресенье на ужин к Минерве и Генри, темные круги под глазами, конечно, вызвали расспросы. Генри после ужина тактично оставил Роуз с Минервой вдвоем, и тетушка не удержалась от вопроса. – Ты выглядишь ужасно. Ты явно сохнешь по своему Джеймсу. Что между вами произошло? – Так, одна маленькая проблема, – горько ответила Роуз. – Когда я ездила в Челтенхем на прошлой неделе, мне пришло в голову купить тест на беременность, и результат оказался положительным, вернее – отрицательным! – О боже, моя девочка! – Минерва вскочила и села рядом с Роуз, поглаживая ее по плечу. – Ты уверена? – В том-то и дело, – печально объяснила Роуз. – Первый раз Джеймс женился на мне из-за ложной тревоги, и мне надо было точно выяснить, беременна я или нет. – Ты хочешь ребенка? – мягко спросила тетя. – Конечно, хочу, Минерва. Но я не хочу тех трудностей, которые за этим последуют. Во время нашего последнего разговора Джеймс разозлился на меня и кричал, что хочет развода. Я ему, правда, не поверила. А в Лондон я поехала, чтобы сказать ему о беременности. Но мы поссорились, и я не смогла. – Глаза у Роуз наполнились слезами. – Я сама во всем виновата. – Ничего подобного, – сухо произнесла Минерва, – мужчина виноват в этом так же, как и женщина. – В прошлые выходные я не сказала Джеймсу, что больше не принимаю противозачаточных средств. – Роуз сердито шмыгнула носом. – Так что сообщить ему сейчас о беременности – все равно что приставить пистолет к виску. – Она поежилась. – Я хотела, чтобы мы соединились, потому что не можем жить друг без друга, а не из-за ребенка. – Он тебя любит? – Говорит, что да. – А ты? – Конечно, люблю! – воскликнула Роуз, размазывая слезы по лицу. – Иначе я не оказалась бы в таком идиотском положении. Ночью она лежала в постели и чувствовала себя очень несчастной. Внезапно зазвонил ее сотовый. – Как себя чувствуешь? – спросил знакомый голос, и Роуз благодарно улыбнулась. – Лучше. – Намного лучше, стоило услышать твой голос, подумала она. – Слава богу, – резковато произнес Джеймс. – Слушай, из-за тебя я не могу нормально работать. Мой ассистент не перестает совать мне под нос успокоительное и кричит, что мне надо отдохнуть. – Очень жаль, – ликуя, ответила Роуз. – Так что время на размышление истекло, леди. Пора! – Слушаюсь! – Вот и хорошо. В субботу я буду с тобой, так что оставь для меня место в карточке для танцев. Роуз смахнула слезы, которые и так в последнее время не высыхали. – Обязательно. – Но прежде я хочу, чтобы ты поняла одну простую вещь, Роуз Синклер. Я люблю тебя, всегда любил и буду любить. Только это и важно, засыпая, думала она. Телефонный звонок изменил все, и перемены оказались так заметны, что Бэл запрыгала от радости, когда увидела Роуз на следующее утро. Минерва, зашедшая проведать племянницу, удовлетворенно кивнула, узнав, что Джеймс звонил и приедет на выходные. – Я так понимаю, что после выходных мы все вздохнем свободно? Роуз кивнула. – Надеюсь. – Тогда мне понадобится новый управляющий, – объявила Минерва. – Бэл, дорогая, нам стоит обсудить этот вопрос. Джеймс позвонил в субботу с дороги – сказать, что приедет к семи. Роуз убралась в квартире, приготовила легкий ужин и, сгорая от нетерпения, села ждать. Когда стрелка на маленьких французских часах показала семь, Роуз кинулась в спальню и поправила прическу и макияж. Услышав на улице звон стекла, она замерла от ужаса, потом побежала вниз проверить, не выбили ли стекла витрины. Стекла были целы, и она, вздохнув с облегчением, решила выйти на улицу. Роуз открыла входную дверь и ахнула от удивления. Джеймс быстро втащил в холл какого-то юнца и тут же захлопнул дверь. – Не бойся, дорогая, я, кажется, поймал твоего мучителя, – быстро объяснил он. Роуз, не веря своим глазам, уставилась на дерзкое, покрасневшее лицо мальчишки, которого Джеймс держал за шиворот. – Маркус! – Вы знакомы, – мрачно констатировал Джеймс. – Так я и думал. Я поймал его с поличным, когда он засовывал розу в щель для корреспонденции. – Отпустите меня, – кричал мальчик, – я не делал ничего плохого... – Как же, не делал! Ты напугал мою жену до полусмерти, – грозно ответил Джеймс. – Ты заслуживаешь хорошей порки, парень... – Отпусти его, Джеймс, – попросила Роуз, подходя поближе. – Это сын Энтони Гаретта. – Как я не догадался! – Джеймс отпустил взъерошенного мальчишку и вытер руки, как будто стряхивая с них грязь. Мальчик покраснел еще больше. – Я как раз выходил из винного магазина, когда увидел юного мерзавца, крадущегося с розой по направлению к твоему крыльцу. Я поймал его, но потерял две бутылки шампанского. – Так вот откуда звон разбитого стекла! – Роуз смотрела на Маркуса, совершенно сбитая с толку. – Это ты звонил мне и прислал валентинку? – наконец спросила она, сурово глядя на парня. – Да, – несчастным голосом произнес Маркус, побелевший как бумага. – Клянусь, я не хотел ничего дурного, я просто хотел... ну, я... – И вдруг он расплакался. Роуз обняла его за плечи и повернулась к Джеймсу. – Сходи, пожалуйста, купи еще вина, а я побеседую пока с молодым человеком. – Дорогая, ты уверена, что он неопасен? – сурово спросил Джеймс, с неприязнью оглядывая худенькие, поникшие плечи подростка; потом посмотрел на Роуз и нетерпеливо вздохнул. – Ну, хорошо, если нужно, я уйду. А ты, парень, веди себя как следует, – предупредил он Маркуса. – Учти, я скоро вернусь! Когда Джеймс ушел, Роуз взглянула на мальчика, бывшего вне себя от горя. – Пойдем ко мне в офис, я дам тебе попить, – предложила она. – Спасибо. Извините, что я разнюнился, – насупившись, ответил тот. – Вы, наверное, расскажете отцу. – Все зависит от тебя. Пока Маркус пил воду и умывался, Роуз приняла решение. – Итак, я не скажу Энтони о твоих выходках. – Она строго посмотрела на подростка. Глаза у него загорелись надеждой, но тут же снова потухли. – Он же хочет на вас жениться. Вы должны сказать ему... Ой! Этот... этот орангутанг сказал, что вы его жена! – Да, я его жена. Маркус ошарашенно смотрел на нее. – Но вы встречались с моим отцом. – Мы долго не виделись с мужем, – объяснила Роуз, – но теперь мы снова вместе. И я не могу больше встречаться с твоим отцом, поэтому ни о чем не скажу ни ему, ни твоей матери, – добавила она, глядя мальчику в глаза. – Но при одном условии. Обещай, что никому больше не будешь так звонить или подбрасывать розы. – Роуз строго подняла палец вверх. – Одна открытка и роза – и хватит. Но лучше кому-нибудь из ровесниц, договорились? Маркус кивнул и улыбнулся. – Я не жалею, что вы с отцом расстались. Вы намного моложе его. Я считаю, вы классная, Роуз. – И замужем за другим человеком, – немного резко перебила она, предупреждая дальнейшие излияния. – Ты сегодня встречаешься с отцом? Он посмотрел на часы и простонал. – Ну, все – опоздал! Мы встречаемся в «Короне» с минуты на минуту. Извините меня! – Ну тогда беги. – Она услышала, что Джеймс возвращается, и открыла дверь офиса. – Джеймс, мы здесь, – позвала она. Джеймс вошел, держа в руках упаковку белого вина, и сурово посмотрел на Маркуса. – Ты уже вызвала полицию, Роуз? – Нет, – быстро ответила она, увидев, как побледнел Маркус. – Мы решили, что в ней нет необходимости. – И строго посмотрела на мальчика. – Верно? Он тупо кивнул, избегая взгляда Джеймса. – Вот и хорошо, – сказала Роуз, чувствуя себя усталой. – Желаю приятно провести вечер с отцом, Маркус. Не волнуйся, я буду нема как рыба. Обещаю. Он посмотрел на нее с обожанием. – Спасибо, Роуз. То есть я имел в виду, миссис Синклер... – Да, миссис Синклер, – подтвердил Джеймс. – Я провожу тебя, юный Гаретт, и позволь дать тебе совет. Не смей больше беспокоить мою жену! Роуз ждала на ступеньках лестницы, пока он выпроваживал Маркуса и запирал за ним дверь. Потом Джеймс подошел к ней и улыбнулся так, что сердце у нее растаяло. – Ты в порядке? – спросил он и взял ее за руки. – Если этот маленький мерзавец расстроил тебя, я... – Все в порядке, Джеймс. – Роуз поцеловала его. – Вообще-то, – добавила она, немного запыхавшись, – я рада, что это оказался Маркус, а не кто-то чужой со злым умыслом. – Я тоже так думаю. – Джеймс поцеловал ее, крепко обняв, и, к удивлению Роуз, понес наверх на руках. – Я больше не болею, – отшучивалась она. – Мне просто нравится носить тебя на руках, – ухмыляясь, объяснил он и посадил ее на колени. – Боже, как я соскучился! Роуз поцеловала его в ответ и решилась. Первое, что она сейчас сделает, – все расскажет Джеймсу, а потом будь что будет. – Джеймс, – начала она, глядя ему в глаза, – я должна тебе кое-что сказать. – Правда? – Он заинтересованно посмотрел на нее. – И что же? Роуз стиснула зубы, чувствуя, что краснеет. – Мне не хотелось вновь озадачивать тебя той же проблемой... – Она нежно посмотрела на него. – Точнее, не совсем той же, потому что сейчас я беременна на самом деле. – Я знаю, дорогая, – к ее неописуемому удивлению, ответил Джеймс. Он прижал ее к себе и потерся щекой о ее щеку. – Я только ждал, когда ты наконец мне скажешь. – Как ты узнал? – нетерпеливо спросила Роуз, немного отстранившись. – Мне сказала Минерва. Роуз уставилась на него, чувствуя себя круглой дурой. – Когда ты попросила меня исчезнуть на время, я с ума сходил от беспокойства, – грубовато произнес он. – Мне необходимо было узнать, что с тобой, и я позвонил твоей тете. Она, видимо, решила, что я имею право знать правду. Я обожаю твою тетю, хотя мы и незнакомы, – с чувством добавил Джеймс. Роуз не знала, смеяться ей или плакать, и она рассмеялась. Джеймс с облегчением рассмеялся вслед за ней. – Значит, я не находила себе места от волнения, весь день репетировала, а он, оказывается, все знал! Джеймс очень серьезно посмотрел на нее. – Когда я решил, что заставлю тебя в меня влюбиться, я готов был зайти как угодно далеко, но клянусь, делать тебя специально беременной я не собирался. Хотя, когда Минерва сообщила мне новость, я понял, что в глубине души безумно надеялся, что так и будет. Одному Богу известно, как я хотел тебя в ту ночь. Естественно, и думать не мог ни о каком предохранении. – А я никак не могла сказать тебе, что тоже не предохраняюсь, – тихо призналась она и улыбнулась. – Но если уж мы заговорили о твоем плане, Синклер, хочу кое-что прояснить. У тебя не было ни малейшего шанса заставить меня влюбиться снова, потому что я так и не разлюбила тебя. Джеймс изо всех сил прижал ее к себе. Потом отстранил немного и посмотрел ей прямо в глаза. – А теперь объясни мне еще одно. Ты действительно хочешь ребенка? – Конечно, хочу, – весело ответила она. – Я хотела его еще десять лет назад. – Неожиданно ему на глаза навернулись слезы, и Роуз потрясенно улыбнулась. – А ты, папочка? Признание Джеймса заняло столько времени, что они сели ужинать только поздно вечером. – И как скоро ты все здесь закончишь и переедешь ко мне, дорогая? – спросил Джеймс, когда они лежали, обнявшись, в кровати. – Мне нужно подготовить себе замену. Минерва берет Бэл на мое место. А потом я вся твоя. Джеймс с облегчением вздохнул. – Ты стала моей с того момента, как я тебя увидел. – Вообще-то немного раньше, – поправила его Роуз. – Однажды в субботу я увидела тебя на матче... – На матче? – Он нахмурился. – А я думал, ты вытащила мое имя из шляпы. Роуз радостно улыбнулась. – Да. Но я ни за что не стала бы участвовать в игре, если бы не влюбилась в тебя до этого. Мы договорились, что каждая напишет на четырех бумажках имена разных парней, но я написала только одно на всех четырех. Джеймс захохотал и обнял ее так, что у нее хрустнули косточки. – Ты маленький чертенок! – Я до сих пор помню, как нервничала, когда Фабия и Кон вытаскивали имена из шляпы. – Она ослепительно улыбнулась. – Никто не догадался, что я смошенничала, так что у тебя, Синклер, почти не было шанса избежать знакомства со мной. – А я и не жалуюсь, – прошептал Джеймс и погасил свет.